Цель экспедиции

Совершить первое кругосветное плавание в истории российского флота. Доставить-забрать товары из Русской Америки. Установить дипломатические контакты с Японией. Показать выгодность прямой торговли мехами из Русской Америки в Китай. Доказать выгоду морского пути из Русской Америки в Петербург в сравнении с наземным. Провести различные географические наблюдения и научные исследования по маршруту экспедиции.

Состав экспедиции

Корабли:

Трёхмачтовый шлюп «Надежда», водоизмещением 450 тонн, длиной 35 метров. Приобретен в Англии специально для экспедиции. Корабль был не новый, однако вынес все трудности кругосветного плавания.

Трёхмачтовый шлюп «Нева», водоизмещение 370 тонн. Куплен там же специально для экспедиции. Вынес все трудности кругосветного плавания, после был первым российским кораблем, посетившим Австралию в 1807 г.

Император Александр I лично осмотрел оба шлюпа и разрешил поднять на них военные флаги Российской империи. Содержание одного из кораблей император принял на свой счет, а расходы по эксплуатации другого взяла на себя Российско-Американская компания и один из основных вдохновителей экспедиции граф Н.П.Румянцев. Какой корабль кто взял – не уточняется.

Личный состав

Начальник экспедиции Крузенштерн Иван Федорович.

Возраст на момент старта – 32 года.

Он же капитан флагмана экспедиции шлюпа «Надежда».

На борту «Надежды» находились:

мичманы Фаддей Беллинсгаузен и Отто Коцебу, впоследствии прославившие русский флот своими экспедициями

посол Резанов Николай Петрович (для установления дипотношений с Японией) и его свита

ученые Горнер, Тилезиус и Лангсдорф, художник Курлянцев

загадочным образом в экспедицию попал и известный скандалист и дуэлянт граф Федор Толстой, вошедший в историю как Толстой-Американец

Матросы все до одного были русские – таково было условие Крузенштерна.

Общая численность команды 65 человек.

Шлюп «Нева»:

Командир - Лисянский Юрий Федорович.

Возраст на момент старта – 30 лет.

Общая численность команды корабля – 54 человека.

В трюмах обоих судов находилось железные изделия, спирт, оружие, порох, и много других вещей для поставки в Русскую Америку и на Камчатку.

Старт первой русской кругосветной экспедиции

Экспедиция вышла из Кронштадта 26 июля (7 августа) 1803 года. По дороге зашли в Копенгаген, затем в небольшой английский порт Фалмут, где еще раз проконопатили корабли.

Канарские острова

Экспедиция подошла к архипелагу 19 октября 1803 года. В гавани Санта-Крус простояли неделю и 26 октября взяли курс на юг.

Экватор

26 ноября 1803 года корабли под российским флагом «Надежда» и «Нева» впервые пересекли экватор и попали в Южное полушарие. По морской традиции был устроен праздник Нептуна.

Южная Америка

Берега Бразилии показались 18 декабря 1803. Остановились в гавани города Дестеро, где простояли полтора месяца для ремонта грот-мачты «Невы». Только 4 февраля 1804 г. оба судна двинулись дальше к югу вдоль южноамериканских берегов.

Мыс Горн

Перед тем, как обогнуть мыс Горн, Крузенштерн и Лисянский договорились о месте встречи, так как оба понимали, что в этом месте корабли легко разметает непогода. Первый вариант встречи был остров Пасхи, запасной – остров Нукагива. «Надежда» благополучно обогнула мыс Горн и 3 марта 1804 вышла в Тихий океан.

Нукагива

Остров Пасхи проскочили при сильных ветрах, поэтому Крузенштерн пошел прямо к запасному месту встречи острову Нукагива, куда прибыл 7 мая 1804 года. По дороге были нанесены на карту острова Фетуга и Уагуга из группы Маркизских. 10 мая к Нукагиве подошла и «Нева». Через неделю оба корабля отчалили в направлении Гавайских островов.

Экватор

Гавайские острова

К ним корабли приблизились 7 июня 1804 года. Здесь им предстояло расстаться. «Нева» с грузом товаров для Российско-Американской компании пошла в сторону Аляски, к острову Кодьяк. «Надежда» взяла курс на Камчатку, откуда нужно было сходить с посольством в Японию и исследовать остров Сахалин. Встреча обоих кораблей предстояла теперь только в Макао в сентябре 1805 года, куда «Надежда» подойдет по завершении дипломатической миссии, а «Нева» - с грузом мехов из Русской Америки.

Путешествие «Надежды»

Камчатка

В Авачинскую бухту «Надежда» вошла 14 июля 1804 г. Население Петропавловска тогда составляло около 200 человек. Сюда из Нижнекамчатска (тогдашней столица полуострова) прибыл губернатор генерал Кошелев, который всячески содействовал починке корабля и подготовке к визиту в Японию. Экспедицию оставили врач и художник, и принудительно «списали на берег» скандалиста Толстого. 30 августа 1804 г. «Надежда» взяла курс на Японию.

Япония

Из истории Японии известно, что любым иностранным кораблям был запрещен вход в японские порты. А жителям островов восходящего солнца было строжайше запрещено контактировать с иностранцами. Такая принудительная самоизоляция спасла Японию от возможной колонизации и торговой экспансии со стороны европейцев, а также способствовала сохранению ее самобытности. Только купцам голландской Ост-Индской компании было позволено вести торговлю в порту Нагасаки – самой южной точке страны. Голландцы монопольно вели торговлю с Японией и не пускали конкурентов в свои владения, скрывали морские карты с координатами и тп.. Поэтому Крузенштерну пришлось вести «Надежду» до Нагасаки почти наугад, попутно ведя съемку японских берегов.

В Нагасаки

В гавань Нагасаки корабль Крузенштерна с послом Резановым вошел 8 октября 1804 года. На борту у русских было несколько японцев, когда-то попавших к русским в результате крушения, и которых экспедиция везла с собой в качестве переводчиков.

На корабль зашел японский представитель, расспросил ху-ис-ху , мол откуда и зачем прибыли. Потом японский лоцман помог «Надежде» войти в гавань, где и бросили якорь. В гавани стояли только японские, китайские и голландские корабли.

Переговоры с японцами

Эта тема заслуживает отдельного рассказа и отдельной статьи. Скажем только, что японцы «промурыжили» русскую «дипмиссию» в порту Нагасаки до 18 апреля 1805 года – пять с половиной месяцев! И Крузенштерну с Резановым пришлось уйти восвояси несолоно хлебавши.

Японский император долго «выдерживал паузу», потом ответил через своих чиновников, что никаких договоров с русскими не будет, и подарки русского императора – несколько огромных зеркал в дорогой оправе - он принять не может. Дескать, Япония не в состоянии равноценно отблагодарить императора русских в силу своей бедности. Смех, да и только! Либо тут хорошо поработали голландцы, либо японцы сами не хотели никаких контактов с Россией.

Правда, японская администрация все время нахождения корабля в порту снабжала его продовольствием. И нагрузила на дорогу едой, водой и большим количеством соли совершенно бесплатно. При этом Крузенштерну категорически запретили возвращаться вдоль западного берега Японии.

Возвращение «Надежды» на Камчатку

Выйдя из японского «плена», Крузенштерн решил наплевать на запрет японцев и пошел именно вдоль западного берега, нанося его на карту. В море он был сам себе хозяин и никого не боялся – прошлый боевой опыт давал ему на это все основания. Он несколько раз приставал к берегу и сколько мог ближе знакомился с этой загадочной страной. Удалось установить контакты с айнами – жителями северного японского острова Хоккайдо.

Сахалин

В залив Аниву на юге Сахалина «Надежда» вошла 14 мая 1805 г. Здесь тоже жили айны и командовала японская администрация. Крузенштерн был настроен исследовать Сахалин подробнее, но Резанов настаивал на скорейшем возвращении на Камчатку, чтобы доложить в Петербург о результатах своего «посольства».

Камчатка

5-го июня «Надежда» вернулась в Петропавловск-Камчатский. Резанов сошел на берег, отправил отчет в столицу, а сам на купеческом судне отбыл в Русскую Америку на Аляску. 5-го июля 1805 г. «Надежда» снова вышла в море и взяла курс на Сахалин. Но Крузенштерну не удалось обойти Сахалин «кругом» и определить, остров это или полуостров. 30-го августа команда «Надежды» в третий раз вошла в Авачинскую бухту Петропавловска. Крузенштерн стал готовиться к походу в Макао.

Макао

Это название португальской колонии-крепости-порта на китайском побережье. Выйдя из Петропавловска 9 октября 1805 г. «Надежда» 20 ноября была в Макао. «Невы» не было видно нигде.

Путешествия «Невы»

Русские путешественники и первопроходцы

Еще раз путешественники эпохи Великих Географических Открытий

Вели океанологические наблюдения: они открыли Межпассатные противотечения в и ; провели измерения на глубинах до 400 м и определили ее удельный вес, прозрачность и цвет; выяснили причину свечения моря; собрали многочисленные данные о , в ряде районов .

В конце июля 1803 г. корабли «Надежда» и «Нева» под предводительством вышли из Кронштадта, а через три месяца южнее островов Зеленого Мыса Крузенштерн установил, что оба шлюпа сносит к востоку сильное течение, - так было обнаружено Межпассатное противотечение . В середине ноября суда пересекли экватор, а 19 февраля 1804 г. обогнули мыс Горн. В Тихом океане они разлучились. Лисянский, по договоренности, направился к острову Пасхи, описал побережье и ознакомился с бытом жителей. У Нукухивы (один из Маркизских островов) он догнал «Надежду», и они вместе направились к Гавайским островам, а дальше корабли следовали разными путями: Крузенштерн в ; Лисянский - в Русскую Америку, к острову Кадьяк.

Получив от А. А. Баранова письмо, свидетельствовавшее о его тяжелом положении, Ю. Лисянский прибыл к архипелагу Александра и оказан военную помощь Баранову против индейцев-тлинкитов: эти «колоши» (так их называли русские), подстрекаемые переодетыми агентами пирата-американца, разрушили русское укрепление на острове Ситка (остров Баранова). В 1802 г. Баранов построил там новую крепость - Новоархангельск (теперь город Ситка), куда вскоре перенес центр Русской Америки. В конце 1804 г. и весной 1805 г. Ю. Лисянский вместе со штурманом «Невы» Д. В. Калининым описал в заливе Аляска остров Кадьяк, а также часть архипелага Александра. При этом западнее острова Ситки Д. Калинин обнаружил остров Крузов, считавшийся ранее полуостровом. Крупный остров к северу от острова Ситки Лисянский назвал именем В. Я. Чичагова. Осенью 1805 г. «Нева» с грузом мехов перешла от Ситки в Макао (Южный Китай), где соединилась с «Надеждой». На пути были открыты необитаемый остров Лисянского и риф Нева, причисляемые к Гавайскому архипелагу, а к юго-западу от них - риф Крузенштерна. Из Кантона, где удалось выгодно продать меха, Лисянский за 140 дней совершил беспримерный безостановочный переход вокруг мыса Доброй Надежды в Портсмут (Англия), но при этом разлучился с «Надеждой» в погоду у юго-восточного берега Африки. 5 августа 1806 г. он прибыл в Кронштадт, завершив кругосветное плавание, первое в летописи русского флота. «Надежда» стала на якорь у Петропавловска в середине июля 1804 г. Затем И. Крузенштерн доставил в Нагасаки Н. Резанова, который направлялся в как посланник для заключения торгового соглашения, а после переговоров, закончившихся полной неудачей, весной 1805 г. вернулся с посланником в Петропавловск, где и расстался с ним. На пути к И. Крузенштерн проследовал Восточным проходом в и заснял западный берег острова Хоккайдо. Затем он прошел проливом Лаперуза в залив Анива и выполнил там ряд определений географического положения приметных пунктов. Намереваясь закартировать все еще слабоизученное восточное побережье Сахалина, он 16 мая обогнул мыс Анива, со съемкой двинулся на север вдоль побережья. И. Крузенштерн обнаружил небольшой залив Мордвинова, описал утесистые западные и северные низменные берега залива Терпения.

Достичь мыса Терпения и продолжить съемку к северу помешали мощные льды (конец мая). Тогда И. Крузенштерн принял решение отложить описательные работы и идти на Камчатку. Он направился на восток к Курильской гряде и проливом, ныне носящем его имя, вышел в Тихий океан. Неожиданно на западе открылись четыре островка (острова Ловушки). Приближение шторма вынудило «Надежду» вернуться в . Когда же буря стихла, судно проливом Севергина проследовало в Тихий океан и 5 июня прибыло в Петропавловскую гавань. Для продолжения исследований восточного побережья И. Крузенштерн в июле прошел проливом Надежды в к сахалинскому мысу Терпения. Выдержав шторм, 19 июля он начал съемку севернее. Далее И. Крузенштерн обследовал восточный берег Сахалинского залива; он хотел проверить, остров ли Сахалин, как это значилось на русских карта XVIII в., или полуостров, как утверждал Ж. Ф. Лаперуз. Придя к выводу, что Сахалин - полуостров, он вернулся в Петропавловск. В итоге плавания он впервые нанес на карту и описал около 1500 км восточного, северного и северо-западного побережья Сахалина.

Иван Фёдорович Крузенштерн

В истории первой половины XIX века известен ряд блестящих географических исследований. Среди них одно из наиболее видных мест принадлежит русским кругосветным путешествиям.

Россия в начале XIX столетия занимает ведущее место в организации и проведении кругосветных плаваний и исследований океанов.

Первое плавание русских кораблей вокруг света под начальством капитан-лейтенантов И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского продолжалось три года, как и большинство кругосветных плаваний того времени. Этим путешествием в 1803 году начинается целая эпоха замечательных русских кругосветных экспедиций.
Юрий Фёдорович Лисянский

Ю.Ф. Лисянский получил распоряжение направиться в Англию для покупки двух судов, предназначенных для кругосветного плавания. Эти суда, "Надежда" и "Нева", Лисянский купил в Лондоне за 22 000 фунтов стерлингов, что составляло почти столько же в золотых рублях по курсу того времени. Цена за покупку "Надежды" и "Невы" была собственно равна 17000 фунтов стерлингов, но за исправления их пришлось ещё доплатить 5 000 фунтов. Корабль "Надежда" насчитывал уже три года со дня своего спуска на воду, а "Нева" всего лишь пятнадцать месяцев. "Нева" имела водоизмещение в 350 тонн, а "Надежда" — в 450 тонн.

шлюп " Надежда "

Шлюп “ Нева “

В Англии Лисянский купил ряд секстантов, лель-компасов, барометров, гигрометр, несколько термометров, один искусственный магнит, хронометры работы Арнольда и Петтивгтона и другое. Хронометры были проверены академиком Шубертом. Все остальные инструменты были работы Траутона. Астрономические и физические инструменты были предназначены для наблюдения долгот и широт и ориентировки корабля. Лисянский позаботился приобрести целую аптеку лекарств и противоцинготных средств, так как в те времена цинга была одним из наиболее опасных заболеваний во время длительных плаваний. В Англии было закуплено также снаряжение для экспедиции, в том числе удобная, прочная и соответствующая различным климатическим условиям одежда для команды. Имелся запасный комплект белья и платья. Для каждого из матросов были заказаны тюфяки, подушки, простыни и одеяла. Корабельная провизия была самая лучшая. Приготовленные в Петербурге сухари не испортились в течение целых двух лет, точно так же, как и солонииа, посол которой отечественной солью был произведён купцом Обломковым. Команда "Надежды" состояла из 58 человек, а "Невы" из 47. Они были отобраны из матросов-добровольцев, которых оказалось так много, что всех желающих участвовать в кругосветном путешествии могло бы хватить на комплектование нескольких экспедиций. Следует отметить, что никто из членов команды не участвовал в дальних плаваниях, так как в те времена русские корабли не спускались южнее северного тропика. Задача, которая стояла перед офицерами и командой экспедиции, была нелёгкой. Они должны были пересечь два океана, обогнуть опасный мыс Горн, славившийся своими бурями, подняться до 60° с. ш., посетить ряд мало изученных берегов, где мореплавателей могли ожидать не нанесённые на карту и никем не описанные подводные камни и другие опасности. Но командование экспедиции было настолько уверено в силах её "офицерского и рядового состава", что отклонило предложение взять на борт нескольких иностранных матросов, знакомых с условиями дальних плаваний. Из иностранцев в составе экспедиции были естествоиспытатели Тилезиус фон-Тиленау, Лангсдорф и астроном Горнер. Горнер был швейцарец по происхождению. Он работал в известной в то время Зеебергской обсерватории, руководитель которой рекомендовал его графу Румянцеву. Экспедицию сопровождал также живописец из Академии художеств. Художник и учёные находились вместе с русским посланником в Японии, Н. П. Резановым, и его свитой на борту большого корабля — "Надежды". "Надеждой" командовал Крузенштерн. Лисянскому было поручено командование "Невой". Хотя командиром "Надежды" и начальником экспедиции по Морскому министерству числился Крузенштерн, но в инструкции, переданной Александром I русскому послу в Японии, Н. П. Резанову, он назывался главным начальником экспедиции.

Н.П. Резанов

Это двойственное положение было причиной возникновения конфликтных взаимоотношений между Резановым и Крузенштерном. Поэтому Крузенштерн неоднократно обращался с донесениями в Управление Российско-Американской компании, где писал, что он призван по высочайшему повелению командовать над экспедицией и что "оная вверена Резанову" без его ведения, на что он никогда бы не согласился, что должность его "не состоит только в том, чтобы смотреть за парусами", и т. д.

Великий предок Крузий

Семья Крузенштерн дала России несколько поколений путешественников и моряков.
Предок Крузенштернов, немецкий дипломат Филипп Крузий (1597-1676) в 1633-1635 гг. возглавил два посольства шлезвиг-голштинского герцога Фридриха III к московскому царю Михаилу Федоровичу и персидскому шаху Сефи. Собранные Филиппом Крузием и секретарем посольства Адамом Олеарием (1599- 1671) путевые заметки легли в основу самого известного энциклопедического сочинения о России XVII в. - «Описания путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно» Адама Олеария.
Вернувшись из Московии, Филипп Крузий перешел на службу к шведской королеве Христине и в 1648 г. получил фамилию Крузенштерн и новый герб, увенчанный в память его путешествия персидской чалмой. В 1659 г. он стал наместником всей Эстляндии (она тогда принадлежала шведам). Его внук, шведский подполковник Эверт Филипп фон Крузенштерн (1676-1748), участник Северной войны, попал в плен под Нарвой в 1704 г. и прожил в ссылке в Тобольске 20 лет, а по возвращении выкупил заложенные родовые вотчины Хаггуд и Ахагфер. Помещиком имений Хаггуд, Вахаст и Перисаар был судья Иоганн Фридрих фон Крузенштерн (1724-1791), отец адмирала.

Иван Федорович, первый «русский» Крузенштерн

В Хаггуде 8 ноября 1770 г. родился самый выдающийся представитель семьи Крузенштерн - Иван Федорович. Биографы обычно пишут, что морскую карьеру для Ивана Федоровича избрали случайно и что до него моряков в роду не было. Однако отец Ивана Федоровича не мог не знать о собственном двоюродном брате Морице-Адольфе (1707-1794), выдающемся адмирале шведского флота.
Иван Федорович Крузенштерн (1770-1846), досрочно окончив Морской кадетский корпус из-за начавшейся Русско-шведской войны (1788-1790), на корабле «Мстислав» успешно сражался со шведами. В 1793 г. его вместе с Ю.Ф. Лисянским и другими молодыми офицерами отправили «на стажировку» в Англию, где он служил на кораблях английского флота у берегов Северной и Центральной Америки, плавал в Африку и Индию. В Филадельфии и Крузенштерн, и Лисянский встречались с американским президентом Джорджем Вашингтоном. Вернувшись на родину, Крузенштерн в 1800 г. подал проект кругосветного плавания с торговыми и научными целями. Проект поначалу отвергли - никому не известный автор не имел протекции, у России, постоянно воевавшей тогда с Францией, не хватало средств, а министры считали, что страна сильна сухопутной армией и тягаться на море с англичанами ей не пристало.
Однако в июле 1802 г. император Александр I утвердил проект, предоставив Крузенштерну самому же и осуществить его. Покупку кораблей «Надежда» и «Нева», провианта и всех необходимых товаров взяла на себя Российско-Американская компания, созданная для освоения российских владений в Северной Америке - на Аляске, Алеутских островах, Кадьяке, Ситхе и Уналашке. Промышленники компании охотились на каланов, морских котиков, песцов, лисиц, медведей и заготавливали ценную пушнину, моржовые клыки.

Японский вопрос

В 1802 г. у императора и министра коммерции возникла мысль отправить на «Надежде» посольство в Японию. В Японии, лежащей поблизости от Камчатки и Русской Америки, предполагали покупать рис для русских поселений на Севере. Японское посольство предложили возглавить камергеру Николаю Петровичу Резанову, одному из организаторов и акционеров Российско-Американской компании, ее «уполномоченному корреспонденту», обер-прокурору 1-го департамента Сената, командору ордена Св. Иоанна Иерусалимского. Император Александр явно не придавал особого значения дипломатической миссии Резанова. Посол, который и сам не был дипломатом, получил совершенно непредставительную свиту. При отплытии из Петербурга послу не дали солдат - почетного караула. Позднее ему удалось взять «напрокат» у генерал-губернатора Камчатки П.И. Кошелева двух унтер-офицеров, барабанщика и пять солдат.

Посольские дары вряд ли могли заинтересовать японцев. Везти в Японию фарфоровую посуду и ткани было неразумно, вспомним об изящном японском, китайском и корейском фарфоре и великолепных шелковых кимоно. Среди подарков, предназначенных для императора Японии, были красивые меха лисы-чернобурки - в Японии же лисица считалась нечистым животным.
Резанов разместился на главном корабле «Надежде» (под командованием Крузенштерна); «Неву» повел в плавание Ю.Ф.Лисянский. На «Надежде» плыл целый «ученый факультет»: швейцарец-астроном И.-К. Горнер, немцы - врач, ботаник, зоолог и художник В.Т. Тилезиус; путешественник, этнограф, врач и натуралист Г.Г. фон Лангсдорф, доктор медицины К.Ф. Эспенберг. На корабле была и талантливая молодежь - 16-летний кадет Отто Коцебу, в будущем руководитель двух кругосветных плаваний - на «Рюрике» и на «Предприятии» - и мичман Фаддей Беллинсгаузен, будущий открыватель Антарктиды.

Тяготы плавания

Длина «Надежды» составляла 117 футов (35 м), ширина 28 футов и 4 дюйма (8,5 м), «Нева» была еще меньше. На борту «Надежды» постоянно находилось 84 человека офицеров, команды и пассажиров (ученые и свита Н.П. Резанова). Корабль был еще и перегружен товарами, которые везли в Охотск, провизией на два года; одни подарки для японцев занимали 50 ящиков и тюков. Из-за тесноты и скученности два высших чина экспедиции - Крузенштерн и Резанов - не имели отдельных кают и ютились в одной капитанской каюте, не превышающей 6 м2 при минимальной высоте потолка.

На корабле в темные тропические ночи работали при свечах, от холода в высоких широтах спасались только дополнительной фуфайкой, на 84 человека было всего 3 гальюна; помыться толком было невозможно из-за постоянной нехватки пресной воды. И все это то в холод, то в жару, то в шторм («Надежда» перенесла девять сильных штормов, когда корабль чуть не погиб), то в мертвый штиль тропиков. Изнуряющая качка и зыбь беспрестанно вызывали морскую болезнь. На «Надежде» содержалась живность для пополнения рациона: свиньи, или пара быков, или корова с теленком, коза, куры, утки, гуси. Все они галдели, мычали и хрюкали в клетушках на палубе, за ними нужно было постоянно убирать, а свиней даже однажды помыли, выбросив их за борт и хорошенько прополоскав в Атлантическом океане.
В октябре 1803 г. экспедиция зашла на Тенерифе (Канарские острова), 14 (26) ноября русские корабли впервые пересекли экватор и встретили Рождество на острове Санта-Катарина у берегов Бразилии, поразившей мореплавателей богатым животным и растительным миром. В Бразилии россияне провели целый месяц, пока на «Неве» меняли поврежденную мачту.

И.Ф. Крузенштерн и Ю.Ф. Лисянский

Пройдя мыс Горн, корабли разлучились во время шторма - Лисянский обследовал остров Пасхи, а Крузенштерн направился прямо к Нуку-Хиве (Маркизские острова), где они встретились в начале мая 1804 г. Во время перехода от Бразилии к Маркизским островам питьевая вода строго нормировалась. Каждый получал для питья кружку воды в день. Свежей пищи не хватало, матросы и офицеры ели солонину, еда была слишком однообразной.
В суровых условиях плавания нужно было не просто выжить, но еще и работать. Офицерам надлежало стоять вахты при любой погоде, делать тригонометрическую съемку и иногда самим выполнять то, чего не умели или не хотели делать матросы. На их плечи ложилось руководство погрузкой и выгрузкой, ремонтом парусов и такелажа, кренгованием и поисками течи. Они вели путевые журналы, учились сами и обучали молодежь. Натуралисты непрерывно делали чучела рыб, птиц, заспиртовывали и засушивали морских животных, составляли гербарии, рисовали и тоже вели дневники и описывали научные наблюдения.
Лейтенанты стояли на 3 вахтах: днем два раза по 3 часа и один раз ночью по 4 часа. У матросов было 3 вахты по 4 часа и одна по 2 часа - с 12 пополудни до 16.00. Три часа в день уходило на астрономические вычисления, час на писание журнала.
На Нуку-Хиве россияне, к своему удивлению, встретили двух европейцев - англичанина Э. Робартса и француза Ж. Кабри (живших там уже 5 лет и женившихся на местных женщинах), которые помогли загрузить корабли дровами, свежей водой, продовольствием и служили переводчиками при общении с местными жителями. И может быть, самые экзотические впечатления у них остались от знакомства с Океанией - островами Маркизскими, Пасхи и Гавайскими.

Конфликт на Маркизских островах

Плавание осложнилось еще и тем, что Резанов, как глава посольства, получил наряду с Крузенштерном полномочия руководителя экспедиции, но объявил об этом, только когда корабли приближались к Бразилии, хотя никаких инструкций не показал. Офицеры ему просто не поверили, настолько нелепым было назначение сухопутного человека командиром кругосветного плавания. В морском уставе и по сей день существует правило о том, что старшим на корабле во всех случаях и всегда является капитан корабля, по крайней мере на переходе морем.
На Маркизских островах, через 9 месяцев после отплытия из Кронштадта, противостояние офицеров и Резанова вылилось в ссору. Крузенштерн, видя, что выменять у маркизцев свиней можно только на железные топоры, запретил обменивать их на туземные украшения и палицы, пока корабль не будет снабжен свежим мясом: после трудного перехода от Бразилии у членов экипажа уже начиналась цинга. Резанов же послал своего приказчика Шемелина торговать на топоры маркизские «редкости». В конечном счете цена на топоры упала и россиянам удалось купить всего несколько свиней.
Кроме того, Нуку-Хива в начале XIX в. была не туристическим раем, а островом, населенным каннибалами. Предусмотрительный Крузенштерн не выпускал членов своей команды на берег в одиночку, а только организованной командой под руководством офицеров. В таких условиях необходимо было соблюдение жесточайшей воинской дисциплины, возможной только при единоначалии.
Взаимное неудовольствие вылилось в ссору, и офицерский состав обоих кораблей потребовал у Резанова объяснений и публичного оглашения его инструкций. Резанов прочел имевшиеся у него императорский рескрипт и свои инструкции. Офицеры решили, что Резанов сам их составил, а император утвердил, не просмотрев заранее. Резанов же утверждал, что Крузенштерн еще перед отправлением из Кронштадта видел его инструкцию и точно знал, что именно Резанов - главный начальник экспедиции. Однако, если бы Крузенштерн не был твердо уверен, что именно он возглавляет экспедицию, проект которой он сам предложил он просто не отправился бы в плавание на таких условиях.
Историк флота Н.Л. Кладо выдвигал версию, что Резанов предъявил Крузенштерну в Кронштадте не инструкции, а только высочайший рескрипт, в котором ничего не сказано о порядке подчинения. Требовать же от камергера предъявить инструкции, касающиеся его японской миссии, капитан-лейтенант Крузенштерн, младший и по чину, и по возрасту, явно не мог.
После конфликта на Маркизских островах Резанов заперся в своей половине каюты и не выходил на палубу, что избавляла его от необходимости объяснений.
От Маркизских островов оба корабля дошли до Гавайев откуда Лисянский пошел в Русскую Америку, где помог главному правителю российских колоний в Америке А.А. Баранову отбить захваченную индейцами Ситхинскую крепость

“ Нева “ у берегов Аляски

Десант с “ Невы “ (бой с индейцами)

«Надежда» прибыла на Камчатку (3/15 июля 1804 г.) и Н.П, Резанов сразу же написал генерал-губернатору Камчатки П.И. Кошелеву, находившемуся тогда в Нижне-Камчатске. Предъявленные Резановым обвинения были столь тяжелы, что генерал-губернатор начал расследование. Понимая оскорбительную для себя безвыходность ситуации. И.Ф. Крузенштерн с решительностью человека, уверенного в своей правоте, обостряет ситуацию до предела, ставя Резанова перед необходимостью публично заявить свою позицию, а стало быть, нести за нее ответственность.

Выдержанная позиция Кошелева способствовала заключению формального примирения, которое состоялось 8 августа 1804 г.
Дальнейшее плавание в Японию происходило уже спокойно, дискуссий о начальстве не возникало. Император не дал делу хода, согласившись, что примирение на Камчатке завершило конфликт, и в июле 1805 г., после возвращения корабля из Японии, на Камчатку были доставлены от него Крузенштерну орден Св. Анны II степени, а Резанову - табакерка, осыпанная бриллиантами, и милостивый рескрипт от 28 апреля 1805 г. как свидетельство его благорасположения к обоим. По возвращении в Петербург Крузенштерн получил орден Св. Владимира с рескриптом, расставляющим все по местам: «Нашему флота капитан-лейтенанту Крузенштерну. Свершив с вожделенным успехом путешествие кругом света, вы тем оправдали справедливое о вас мнение, в каком с воли НАШЕЙ было вам вверено Главное руководство сей экспедиции».

Япония, Америка, легенда о «последней любви»
Крузенштерн, выгрузив летом 1804 года компанейские товары на Камчатке, отправился в закрытую тогда от всего мира Японию, где «Надежда», пока шли переговоры с японскими чиновниками, больше полугода стояла на якоре около Нагасаки (с сентября 1804 г. по апрель 1805 г.

“ Надежда “ у берегов Японии

Японцы отнеслись к мореплавателям вполне дружелюбно: послу и его свите предоставили на берегу дом и склад для подарков японскому императору, посольству и команде корабля ежедневно возили свежие продукты. Однако японское правительство, заставив Резанова дожидаться ответа 6 месяцев, в конце концов отказалось принять посольство и торговать с Россией. Причина отказа до сих пор не вполне ясна: то ли сыграла свою роль ориентация сегуна и его приближенных на изоляционистскую политику, то ли непрофессиональный дипломат Резанов напугал японцев заявлениями о том, как велика и могуча Россия (особенно по сравнению с маленькой Японией).
Летом 1805 г. «Надежда» вернулась в Петропавловск, а потом вышла в Охотское море для исследования Сахалина. С Камчатки камергер Резанов и натуралист Лангсдорф на галиоте «Мария» отправились в Русскую Америку, а потом на «Юноне» и «Авось» в Калифорнию, где камергер встретил свою последнюю любовь - Кончиту (Консепцию Аргуэлло). Эта история, на столетия окружила имя Резанова романтическим ореолом, вдохновляя многих литераторов. Возвращаясь в Петербург через Сибирь, Резанов простудился и умер в Красноярске в 1807 г.

Домой...

«Надежда» и «Нева» встретились на исходе 1805 г. в Макао (юг Китая), где, продав груз мехов, закупили чай, ткани и другие китайские товары. «Надежда», зайдя на остров Св. Елены, в Хельсингёр и Копенгаген, вернулась в Кронштадт 7 (19) августа 1806 г. «Нева» без захода на остров Св. Елены вернулась на две недели раньше.
Большую часть пути Крузенштерн и Лисянский шли в стороне от уже изведанных маршрутов и всюду стремились не только точнейшим образом определить положение корабля, но и откорректировать имевшиеся у них карты. Крузенштерн первым составил подробные карты Сахалина, Японии, южного берега Нуку-Хивы (Маркизские о-ва), открыл несколько проливов между Курильскими о-вами, о-ва Каменные Ловушки.
Заслуги Крузенштерна высоко оценила мировая научная общественность. Один только факт: в 1820 г., то есть при жизни Крузенштерна, в Лондоне вышла книга, содержащая обзор главных кругосветных плаваний всех времен и народов, под названием -От Магеллана до Крузенштерна».
Первая русская кругосветная экспедиция усилила позиции России в северной части Тихого океана и привлекла внимание не только к Камчатке, Сахалину, но и к полярным районам, лежащим к северу от Берингова пролива.

Наследие первой кругосветки

Хотя участники первой российской кругосветки в первой четверти XIX в. опубликовали ряд трудов и описаний своего путешествия, многие из них давно стали библиографической редкостью, а некоторые до сих пор не опубликованы и хранятся а архивах. Самый известный труд Крузенштерна из опубликованных - «Путешествие вокруг света».
Но ни в одном издании XIX в. нет таких живописных подробностей кругосветного плавания, как в дневниках лейтенантов «Надежды» Е.Е. Левенштерна и М.И. Ратманова, В 2003 г перевод дневника Левенштерна был наконец издан. Ермолай Ермолаевич Левенштерн ежедневно записывал все забавные, смешные и даже неприличные происшествия на борту «Надежды», все впечатления от высадки на берег, особенно в экзотических странах - в Бразилии, Полинезии, Японии, Китае. Дневник же Макара Ивановича Ратманова, старшего лейтенанта «Надежды», до сих пор не опубликован.
Еще хуже обстоит дело с иллюстрациями. Наряду с вышедшими из печати атласами существует целая коллекция рисунков, эскизов, никогда не публиковавшаяся и мало кем виденная. Этот пробел частично восполнил альбом «Вокруг света с Крузенштерном», посвященный историко-этнографическому наследию участников кругосветного плавания. Сопоставление одних и тех же предметов, мест на рисунках разных авторов помогло определить географические объекты, не названные в атласе Крузенштерна.
Плавание Крузенштерна познакомило с загадочной Японией не только Россию, но и мировую науку. Путешественники осуществили картографирование японских берегов, собрали этнографические материалы и рисунки. Россияне во время стоянки в Нагасаки зарисовали огромное количество японской утвари, лодок, флагов и гербов (японская геральдика у нас до сих пор почти не известна).
Участники плавания впервые познакомили ученых с двумя древними «экзотическими» народами - айнами (Хоккайдо и Сахалин) и нивхами (Сахалин). Россияне называли айнов также «мохнатыми» курильцами: в отличие от японцев у айнов были буйные копны волос на голове и торчащие в разные стороны «мохнатые» бороды. И может быть, главное историко-этнографическое значение первой российской кругосветки в том, что она запечатлела (в отчетах и рисунках) жизнь айнов, нивхов, гавайцев, маркизцев до тех радикальных изменений, к которым привели в скором времени контакты с европейцами. Гравюры участников плавания Крузенштерна - настоящее сокровище для ученых и художников, занимающихся Полинезией, и прежде всего Маркизскими островами.
Уже с 1830-х гг. российские гравюры стали тиражироваться, ими иллюстрировались книги по островам Полинезии, искусству, а главное, татуировке аборигенов. Интересно, что маркизцы используют эти гравюры и теперь: рисуют их на тапе (материи из коры) и продают туристам. Особенно популярны у маркизских художников гравюры Лангсдорфа «Воин» и «Молодой воин», правда сильно огрубленные по сравнению с оригиналами. «Молодой воин», символ маркизского прошлого, пользуется большой любовью и у местных жителей, и у туристов. Он стал даже эмблемой отеля «Кеикахануи» на Нуку-Хиве, одного из россыпи роскошных отелей Французской Полинезия.
С экспедиции И. Ф. Крузенштерна и Ю.Ф. Лисянского началась эпоха русских океанских плаваний. Вслед за Крузенштерном и Лисянским на океанские просторы устремились В.М. Головнин, О.Е. Коцебу. Л.А. Гагемейстер, М.Н. Васильев, Г.С. Шишмарев, Ф.П. Литке, Ф.П. Врангель и многие другие. И всего лишь через 12 лет после возвращения Крузенштерна русские мореплаватели Ф.Ф. Беллинсгаузен и М.П. Лазарев повели свои корабли к Южному полюсу. Так Россия завершила эпоху Великих географических открытий.

И.Ф. Крузенштерн был директором Морского кадетского корпуса, создал Высшие Офицерские классы, впоследствии преобразованные в Военно-Морскую Академию. Он отменил в корпусе телесные наказания, ввел новые дисциплины, основал музей корпуса с моделями кораблей и обсерваторию. В память о деятельности Крузенштерна в Морском кадетском корпусе сохранен его кабинет, а выпускники, поддерживая традицию, в ночь перед выпуском надевают на бронзового адмирала тельняшку.

памятник И.Ф. Крузенштерну в Ленинграде

могила И.Ф. Крузенштерна

Современный барк “ Крузенштерн “ (учебное судно для курсантов)