Орден Братьев Меньших Капуцинов (лат. Ordo Fratrum Minorum Capucinorum), капуцины монашеский орден, ветвь францисканцев; первоначально насмешливое прозвище, относившееся к остроконечному капюшону, носимому членами этого ордена. Основан в 1525 г … Википедия

Fratres militiæ Christi Livoniae Ливонское братство воинов Христа Печать ордена Год формирования 1202 1237 Страна Подчинение Папа римский … Википедия

Pauperes commilitones Christi Templique Solomonici Орден рыцарей Христа, а так же Орден рыцарей Соломонова Храма Печать ордена Год формирования ок. 1119–1312 Страна Подчинение Папа римский … Википедия

Флаг Мальтийского ордена Герб Мальтийского ордена Мальтийский орден («Иерусалимский орден госпитальеров»), официальное полное название Суверенный военный гостеприимный орден Святого Иоанна, Иерусалима, Родоса и Мальты, итал. Sovrano militare… … Википедия

Pauperes commilitones Christi Templique Solomonici Орден рыцарей Христа, а так же Орден рыцарей Соломонова Храма Печать ордена Год формирования ок. 1119–1312 Страна Подчинение Папа римский … Википедия

- [награда] сущ., м., употр. сравн. часто Морфология: (нет) чего? ордена, чему? ордену, (вижу) что? орден, чем? орденом, о чём? об ордене; мн. что? ордена, (нет) чего? орденов, чему? орденам, (вижу) что? ордена, чем? орденами, о чём? об орденах… … Толковый словарь Дмитриева

Годы существования 1099 наст. время Подчинение … Википедия

Св. Доминик Доминиканцы, Доминиканский орден, орден братьев проповедников (Ordo fratrum praedicatorum, OP), неофициально Псы Господни, католический монашеский орден, основанный испанским монахом святым Домиником. Содержание 1 Организация 2 … Википедия

Книги

• Орден меченосцев против Руси. Первый германский поход на Восток , Михаил Бредис. В самом начале XIII века германские рыцари высадились в Прибалтике, готовые к грабежу и захвату новых земель. Это был Орден меченосцев, ставший первой волной военного«натиска на Восток»…

"Генрих Латышский, повествуя в II главе своей летописи (см. «Приб. Сборн.» том I, стр. 90) как епископ ливонский Альберт в четвертый год своего епископства, т. е. весною 1202 г., оставил несколько пилигримов и с прочими выехал в Германию (§ 1-й), как затем его брат Энгельберт, из духовных Неймюнстера прибыл в Ригу (§ 2-й) и скоро вслед затем был избран (§ 3-й) пробстом соборнаго капитула, перенесеннаго год тому назад из Икскуля в Ригу (§ 4-й); повествуя как Альберт построил в Динаминде цистерциенский монастырь и посвятил в аббаты его брата Теодориха Торейдскаго (§ 5-й) - продолжает: § 6-й. В это время названный брат Теодорих, предвидя вероломство ливов и вевозможность противиться массе язычников, а также для того, чтобы увеличить число верующих и сохранить церковь между язычниками, учредил рыцарский орден братьев воинства Христова, коему папа Никентий III-й дал устав тамилиеров (храмовников).

Как ни точен кажется с перваго взгляда разсказ современнаго летописца, но при более внимательной оценке его явлаются сомнения, особенно при сличении со свидетельствами других источников, как на счет основателя ордена, так и насчет времени основания. Нельзя упускать из виду того, что Генрих Латышский повествует здесь о событиях, которыя происходили до его личнаго присутствия и познания событий, он следовательно почерпает свои сведения из разсказов или из документов, вероятно, из того и другаго источника, потому нельзя не сличать его показаний с другими свидетельствами. Самый разсказ Генриха Латышскаго дает повод к сомнениям о достоверности приведенной им последовательности событий. Не только в § 4 VI-й главы Генрих перескакивает назад на предъидущий год, но и в § 5 у него епископ Альберт, покинувший Лифляндию (§ 1) и еще не возвратившийся домой (VII, 1), основывает динаминдский монастырь; даже еще более: известие об основании этого монастыря и посвящении Теодориха в его аббаты Генрих повторяет через три года, не обращая внимаиия на прежнее свое сообщение и не объясняя, даже не упоминая об нем. Если из слов «в это время», которыми летописец связывает (§§ 5 и 6) предположить, что основание ордена последовало одновременно с основанием монастыря, то и тогда ничего не выигрывается для точнаго указания года основания. Против одновременности основания монастыря и учреждения ордена говорит то обстоятельство, что монастырь был основан епископом, а орден напротив братом Теодорихом в отсутствие епископа.

Нам кажется возможным разрешить эти противоречия предположением, что перед летописцем при начертании им §§ 3, 5 и 6 VI-й главы лежала булла Инокентия III, в которой три выше названныя учреждения соборнаго капитула, динаминдскаго монастыря и ордена упоминаются почти в том же порядке и таким образом, что можно судить об их одновременности. Тогда повествование Геориха было бы только парафразом этой буллы. Но и эта булла не дает никакого вернаго сведения для определения времени основания ордена, потому что в ней недостает указания года первосвященства папы. Но как она помечена: Rome apud S. Petrum, IV idus Octobris, тo весьма вероятно, что булла эта принадлежит к 1204, может быть даже к 1202 г., и так как учреждение ордена, как мы уже видели, произошло во время отсутствия Альберта из Ливонии, то оно последовало в промежуток времени не раньше весны 1202 до весны 1203 г. и не позднее середины 1204 года.

В летописи Генриха Латышскаго по рукописи Замойскаго указывается на брата Теодориха Торейдскаго, как на основателя ордена. В позднейших текстах летописи учреждение ордена приписывается епископу Альберту с аббатом, братом Теодорихом (Дитрихом), а также и в выше упомянутой булле Инокентия III Альберт называется основателем ордена. Ливонская рифмованная хроника напротив разсказывает, что папа дал поручение епископу Альберту основать «духовное житие (ein geistliches Leben zu stiften, стихи 595-600). Герман Вартберг приписывает учреждение ордена даже непосредственно папе Инокентию III, с чем согласна также так называемая позднейшая гохмейстерская хроника. Однако эти последния показания, кроме их позднейшаго происхождения, мало правдоподобны по той причине, что о случае, о котором идет речь, судят пристрастно и как окажется ниже - совершенно тенденциозно. Поэтому они не могут поколебать свидетельства Генриха Латышскаго, подтверждаемаго другим современником Альберихом, который впрочем ошибается в том, что называет Теодориха (Дитриха) епископом, каковым он был гораздо позднее.

Если мы затем примем за достоверное, что орден был основан братом Теодорихом (Дитрихом), то должно казаться в высшей степени странным, что такой важный шаг, как основание рыцарскаго ордена, был совершен не самим Альбертом, но монахом, занимавшим в то время только подчиненное положение. Дело становится однакоже правдоподобным, если предположить, что основание было совершено во время отсутствия Альберта из Ливонии, Теодорихом, как его заместителем. Но даже и при этом предположении едва-ли возможно, чтобы Теодорих действовал по собственной инициативе. С большею правдоподобностью можно предположить, что учреждение ордена было задумано раньше или одним Альбертом, или совместно с Теодорихом, и что последний, в отсутствие Альберта, приступил только к осуществлению этого плана, вывел на свет проектированный орден, или, как выражается наш летописец, поставил (instituit) некоторых братьев рыцарскаго ордена Христова, т. е. учредил орден на деле".

II. Начало ордена. Его назначение. Основы его управления.

"Без всякаго сомнения орден при своем начале был незначителен и число его членов не велико. Мы не находим также, чтобы в орден в первое время поступали лица из особенно знатных фамилий. Не раньше как только в 1205 г. мы видим его принимающим участие в военном походе против языческих туземцев и приступающим таким образом к исполнению своей миссии. Последняя состояла в охране и защите новоучрежденных в Ливонии христианских церквей и в покорении и обращении в христианство ея врагов.

Поэтому во всем устройстве ордена находим два элемента: воинский и религиозный. В отношении последняго ордену был предписан папою к руководству устав храмоваго ордена (темплиеров); устав этот служил также основанием для светскаго и военнаго управления, на сколько он был применим к местным условиям. На основании этого устава члены-братья ордена делились на три разряда: братья-рыцари, братья-священнослужители и братья-служащие. Во главе их стоял орденский магистр, которому были подчинены несколько нисших начальников и чиновников. Братьям-рыцарям было назначено особое одеяние, с особенными знаками для отличия от храмовников; они сражались под своим собственным знаменем. Братьям других двух разрядов была назначена каждому особенная одежда. Орден находился в зависимости от епископов, в епархиях которых лежали его владения. Когда в 1207 г. число орденских братьев значительно увеличилось, они заявили притязания на часть завоеванной земли, которая была дарована епископу Альберту германским императором и империею как властителю земли. Епископ уступил им третью часть земли, однако, в духе того времени, только в виде лена. С учреждением новых епископств орден вошел в подобное же соглашение с их прелатами и приобрел таким образом мало по малу большия владения земли, которыя он к концу своего существования увеличил некоторыми завоеваниями. Чем больше возростало таким образом могущество ордена, тем сильнее становилось его стремление освободиться от подчинения епископам. Он выпрашивал и неоднократно получал утверждения императора на владение землями, как уступленными епископом, так и самостоятельно завоеванными, но все-таки не достиг желанной цели потому что при его слиянии с тевтонским (немецким) орденом с 1237 года папа с совершенною точностию определил продолжение прежней зависимости ордена от ливонских епископов."

III. Названия ордена и его членов.

"Самое первое и без сомнения самое верное название членов ордена, встречаемое у Генриха Латышскаго и употребляемое также в современных папских буллах и императорских грамотах, было: «Fratres militiae Christi» или сокращенно «Frаtrеs militiae», часто с прибавлением «in Livоniа» или «de Livonia». Название это переводилось «братьями рыцарства (вернее рыцарской службы) Христова». Реже, но тоже с давняго времени встречается, прилагавшееся встарину и к темплиерам, название «Milites Christi» и равнозначущее с ним «Milites Dei» Название это встречается в летописях Альбериха и Арнольда Любекскаго, как немецкое «Gottes Ritter» встречается в Ливонской рифмованной хровике, а русское «Божий дворянин» встречается в договоре квязя смоленскаго Мстислава с Висби и Ригою от 1229 года. Назвавие мечоносцев «Swert brüdere» не встречается ни в одном современном историческом документе, а лишь в рифмованной хронике и в хрониках немецкаго ордена; название это, взятое от меча, находившагося в гербе ордена и на плащах орденских братьев, сделалось самым употребительным. Хотя в некоторых позднейших подлинниках летописи Генриха Латышскаго встречается в одном месте выражение: «Fratres glаdiferi», но это выражение очевидно позднейшее прибавление. Только в средине XVI столетия появляется название: «Frаtrеs ensiferi». В некоторых буллах папы Григория IX орденские братья называются «Fratres militia еtеmpli de Livoniа» или «Fratres, templariorum ordinem in Livonia profitentes». Все эти названия относятся впрочем лишь к первому разряду орденских братьев, к братьям рыцарям.

Для обозначения всех орденских братьев, ордена в его совокупности как корпорации, в источниках встречается особенное выражение крайне редко. В одной грамоте императора Оттона IV-го находим назвавие «Conventus Christi militum»; в грамоте императора Фридриха II - «Magister domus militiae Christi»; в прусской хронике Петра Дузбургскаго - «Magister de оrdinе militum Christi». Впрочем, словом «ordo» называет корпорацию тотчас же после ея учреждения не только папа Инокентий III, но и сам орден дает себе вазвание «ordo & collegium fratrum militiae Christi». Обыкновенно же везде в источниках, где речь идет обо всем ордене, встречается «Fratres militiae Christi» или «Magister & fratres militiae (Christi)», или «Magister militiae & fratres eius». Можно было бы смотреть на слово «Militia», как на определение корпорации, если бы, как уже было замечено, не было вернее переводить его «рыцарской службой». Поэтому нельзя оправдывать того, что новейшие историки для определения ордена как корпорации употребляют просто выражение «Рыцарство». Оно имеет собственно более широкое значение и уже в то время в Ливонии были другие рыцари и другое рыцарство, не принадлежавшие к ордену. Но также и название «Орденское рыцарство», строго говоря, не может относиться ко всему ордену, потому что не все орденские братья были орденскими рыцарями; но так как орденские рыцари были самым важным и властительным классом, то часть принята за целое и от их имени давали имя всей корпорации.

С теперешним употреблением языка более всего сообразно называть всю корпорацию орденом, а именно орденом меченосцев, членов же его вообще орденскими братьями и между ними различать: братьев рыцарей или орденских рыцарей, братьев священников или орденских священников и служащих братьев или орденских служителей".

IV. Орденский устав.

"Ордену меченосцев был предписан устав ордена темплиеров. Устав этот, составленный знаменитым цистнрциенским аббатом Бернгардом Клервоским в 1128 г., на основаниях орденскаго устава св. Бенедикта, заключал в ссбе некоторыя правила устава цистерциенцев. Этот устав, в его первобытной форме, не существует; самый древний его список имеет не мало прибавлений из позднейшаго времени, которыя однако не восходят ранее 1180 г. Этот список устава, состоящаго из 72 пунк., написан на латинском языке и напечатан сначала в Miraei deliciae ordinum equestrium (Кельн 1613) стр. 226 и след., а также и в истории ордена темплиеров В. Ф. Вильке, т. II (Leipzig, 1827. 8.), стр. 203-222.

Кроме этого настоящаго орденскаго устава, у темплиеров были еще подробные статуты, которые были включены в устав уже в XII веке и расширили его мелочными определевиями. Единственный известный теперь подлинник устава темплиеров носит заглавие: «Les retraits et les etablissements de la maison du Temple», в нем содержится не мало прибавлений, доходящих до конца XIII века. Он издан на провансальском наречии и разделяется на 31 главу. Немецкий перевод его Фр. Мюнтер поместил в сочинении: Statutenbuch des Ordens der Tempelherren (т. I, Берлин 1794. 8). В этом переводе отдельныя главы оригинала приведены в порядок, разделены на восемь книг со включением в надлежащия места выпущенных пунктов стараго устава.

Не может подлежать никакому сомнению, что указанный вьше латинский орденский устав служил руководством для братьев ордена меченосцев. Однако более чем вероятно, что меченосцы следовали также и статутам - Ketraits - насколько они принадлежат началу XIII века и не противоречат старому уставу, тем более, что статуты эти дополняют устав в отношении многих постановлений, которыя еще не существовали во время составления основнаго устава и появились только в течении XII века. Поэтоми в нижеследующем разсказе, который впрочем должен ограничиться лишь главными чертами, будет обращено достодолжное внимание и на статуты.
V. Орденские обеты.

Кто хочет быть орденским братом, должен прежде всего на всю свою жизнь дать следующие четыре обета:

1) Обет послушания. Он обязывает брата к совершенному отречению от собственной воли и к безусловному и немедленному повиновению и исполнению приказов орденскаго магистра или его заместителя. Без разрешения этих начальников, брат не смеет покидать жилища ордена, ни получать, ни писать писем, хотя бы и и родителям. Какия либо посылки от родителей он не может принять раньше, пока не доложит магистру. Впрочем, орденские начальники не подлежат этому последнему правилу.

2) Обет целомудрия запрещает братьям сношения с женским полом. Запрещает даже пристально смотреть на лицо женщины, не говоря уже о том, что запрещает целовать жевщину, не исключая матери и сестры.

3) По обету бедности ни один брат не смел иметь какой либо собственности; особенно он не смел без позволения иметь или возить при себе деньги. Все, что член ордена имеет или приобретает, принадлежит ордену как корпорации, поэтому все, полученное братом путем подарка или завещания, должно быть передаваемо орденскому магистру или орденскому капитулу. Без позволения старших ни один из братьев не смеет менять или требовать какой либо вещи от другаго, хотя бы и самой ничтожной стоимости. Ни один брат не смеет иметь замка у своего чемодана или сундука. Из этого исключаются только путешествующие братья, магистр и командоры.

4) Эти три обета, обязательные для всех вообще духовных и рыцарских орденов, у темплиеров и у ордена меченосцев дополнялись четвертым обетом: посвящать всю свою жизнь борьбе с неверными."

1. Вообще.

"Хотя орденский устав предписывает, чтобы лица, желающия вступить в орден, подвергались до их принятия испытанию (Noviciat), продолжительность котораго зависит от усмотрения магистра, однако это правило почти вовсе не исполнялось у темплиеров, особенно в последнее время. На сколько его соблюдали братья-меченосцы - неизвестно; однако можно предположить, что, пока потребность увеличения числа братьев была настоятельна - а так было вероятно до распадения ордена - время испытания очень сокращалось. По тем же причинам правило орденскаго устава не принимать в орден детей и несовершеннолетних без сомнения соблюдалось у меченосцев строже, чем у темплиеров, так как первым важнее всего было приобретать мужей, могущих тотчас же вступать в бой.

Каждый брат обязан непременно присутствовать при ежедневных и ежечасных богослужениях, если тому не препятствуют какия нибудь возложенныя на него начальником служебныя обязанности в другом месте и произведенная их исполнением большая усталость или серьезная болезнь. После начала последней вечерни (Complete) до первой утрени (Prime) каждый брат должен соблюдать глубокое молчание, которое может быть прерванным только в крайнем случае. О совершении молитв, соблюдении праздничных и постных дней и т. д. орденские статуты содержат особенно много подробных правил.

Братья должны жить в мире друг с другом, но также и смотреть друг за другом. Если кто заметит за другим ошибку, то должен укорить его в ней; если это не поможет, должен повторить увещание в присутствии третьяго брата, а если и это окажется безуспешным, то увещание повторить пред собранием конвента. Старых и слабых братьев должно почитать, обращаться с ними с уважением и в отношении телесных их потребностей, на сколько это дозволяет устав, содержать их менее строго. За больными братьями следует старательно ухаживать в особенных больничных комнатах; только магистр может, если он болен, оставаться в своей комнате.

Все братья имеют общее жилище в домах (замках) ордена. Они едят, не исключая и магистра и остальных начальников, за общим столом. За трапезой брат священник читает святой урок, чтобы братья тем лучше хранили молчание.

Одеяние братьев должно быть простое, одинаковаго цвета, смотря по разрядам: белое, черное или коричневое - и из грубой ткани (burellum); так-же просто должно быть устройство постели для сна. Каждый брат получает необходимыя вещи из запасов орденскаго дома. Поношенныя платья, лишь только они будут заменены новыми, отдаются братьям нисшаго разряда или бедным. Точно то же делается и с военным вооружением. Волоса на голове должны быть острижены и борода также должна быть коротко подрезана.

В удовольствиях братья, по своим обетам, а именно по обету бедности, были ограничены. Устав запрещал охоту, и именно охоту с хищными птицами; даже брат не смел сопровождать брата, идущаго на охоту с хищною птицею."

2. Братья рыцари.

"Братья рыцари или орденские рыцари составляли первый, самый важный властительный класс орденских братьев, из них одних избирались высшие орденские сановники.

Кто хотел быть рыцарем, должен был отвечать клятвенно на следующие предлагаемые ему вопросы: 1) что он происходит из рыцарскаго рода и что его отец был рыцарем или мог бы быть им; 2) что он рожден в законном браке и 3) что он не женат; 4) что он не принадлежит ни к какому другому ордену и не принимал никакого посвящения; 5) что у него нет долгов, которых он не мог бы заплатить из своего имущества; 6) что он здоров и не заражен никакою скрытною болезнью, наконец, 7) что он никому, т. е. из темплиеров, не сделал или не обещал подарка с целью сделаться членом ордена через его посредство. Когда все эти требовавия были удовлетворены, то кандидат должен был дать орденские обеты и тогда в собранном капитуле был торжественно принимаем в орден, причем магистр возлагал на него плащ брата рыцарей и препоясывал шнурком. Впрочем, принимаемый заранее должен был снискать звание рыцаря, так как орденский брат не мог быть пожалован рыцарем. Каждый брат рыцарь получал от ордена полное вооружение со всеми принадлежностями: щитом, мечем, копьем и палицей. В распоряжении его были три лошади и оруженосец для прислуги. Оружие должно было быть хорошее и прочное, но по возможности простое, без всякаго украшения. Одеяние состояло из длиннаго, с вырезкою на верху, белаго кафтана и особенно отличающаго братьев рыцарей белаго плаща, на котором на груди с левой сторовы темплиеры носили красный крест, котораго нижний конец был длиннее трех других. На белом же плаще братьев рыцарей меченосцев был красный меч и над ним крест темплиеров. Звак меча должен не только отличать братьев меченосцев от храмовых рыцарей, но и показывать, что они не подчинены последним".

3. Братья священники.

"Для принятия в разряд братьев священников требовались те же условия, что и от братьев-рыцарей, за исключением только перваго и четвертаго, потому что им не нужно было быть рыцарскаго рода, но за то они должны были уже раньше принять духовный сан. Между обетами, кажется, также выпускался четвертый, о борьбе с неверными. Торжественному посвящению предшествовало чтение определенных псалмов.

Орденское платье, получаемое священником от магистра, состояло из узкаго и застегнутаго белаго кафтана с красным крестом на груди. Бороду братья священники должны были брить. Они имели право только на кушанье и одеяние от ордена. Однако другие братья должны были особенно почитать их, они получали лучшия платья ордена, сидели за столом рядом с магистром и им прислуживали первым. Ни один брат не смеет исповедываться у какого либо другаго, а не орденскаго священника, и только от него может получить отпущение грехов.

От этих орденских священников, которые исполняли свою должность в орденских замках и домах, сопровождали членов ордена в походах, нужно отличать клериков, которые были назначаемы священниками в церкви, находившияся в орденских областях, и не должны были быть орденскими братьями.

4. Служащие братья.

"Служащие братья ордена меченосцсв в туземных хрониках и грамотах называются «servi fratrura militiae», а в своей совокупности называются «familia fratrum militiae», служащие братья назывались у темплиеров «famuli» или «fratres servientes». При их принятии им предлагались те же вопросы, как и братьям рыцарям, они однако не могли быть рыцарскаго рода. Принимаемый должен был удостоверить, что он ни чей слуга или раб. После последовавшаго принятия, они должны были поклясться в верности ордену.

Весьма вероятно, что и в ордене меченосцев, как и в ордене храмовых рыцарей, служащие братья разделялись на два подразделения: братьев оруженосцев, fratres armigeri и братьев ремесленников, fratres opifices. К первым принадлежали вероятно и часто упоминаемые у Генриха Латышскаго стрелки и арбалетчики братьев; к последним принадлежали менее почетные: кузнецы, повара, пекари и домашния слуги.

Одеяние служащих братьев состояло из кафтана (у оруженосцев - из кольчуги) темнаго, чернаго или коричневаго цвета, темплиеров с красным крестом; очень вероятно, что у братьев меченосцев также и в этом разряде прибавлялся меч. У каждаго была в распоряжении лошадь, а у братьев оруженосцев легкое вооружение. Последние также ели за одним столом с рыцарями и священниками и во всех отношениях те обращались с ними как с братьями. Из них же братья рыцари получали оруженосцев, которые в военных походах ехали перед ними, везли их вещи и вели лошадей."

5. Собратья ордена.

"Кроме перечисленных членов при ордене меченосцев, как и при темплиерах состояли в виде собратьев «Confratres» и другие члены, не дававшие никаких обетов, но пользовавшиеся благодеяниями ордена. К ним же принадлежали вероятно встречавшиеся в виде исключений женатые братья. При принятии собратий не обращали внимания на звание поступавшаго. Рижский бюргер имел даже право «отправиться в орден», если брал с собой все свое движимое и недвижимое имущество. Благодеяния или преимущества, которыми пользовались такие собратья, состояли главным образом в посещении богослужения в орденских церквах, именно в случае интердикта, в погребении на кладбищах ордеыа, в служении панихид и т. п. Вероятно таким собратьям не было запрещено выступать во всякое время из ордена, но затем вероятно следовало удержание части внесеннаго имущества."

В 1198 году на территории нынешней Латвии произошли драматические события. Местные племена взбунтовались против экспансии их земель римско-германским императором Оттоном IV. Когда восстание было подавлено, для предотвращения в будущем подобных мятежей повелением германского епископа Альбрехта был создан духовно-рыцарский Орден меченосцев.

Орден, покорявший язычников

Одной из жертв взбунтовавшихся племён стал местный епископ Бертольд. Назначенный его преемником Альбрехт фон Буксгевден начал с того, что призвал ливонских рыцарей к крестовому походу против непокорных язычников. Сотни авантюристов, желающих получить лёгкую военную добычу, а заодно и отпущение грехов, высадились в 1200 году вместе со своим воинственным пастырем в устье где вскоре заложили крепость Ригу.

Однако по прошествии времени стало очевидным, что для контроля над всей территорией одних крестоносцев недостаточно, и по инициативе всё того же епископа Альбрехта в 1200 году был основан новый военно-религиозный орден, получивший название Меченосцев. Орден брал на себя кроме заботы об обращении местных язычников в истинную веру, ещё и чисто военные функции. Через два года его создание было узаконено особой папской буллой, что придавало ордену полную легитимность и развязывало руки во всех будущих предприятиях.

Крест и меч

Своему названию он обязан красным мечам, изображённым вместе с на белых плащах рыцарей. Изначально при его создании был взят за основу процветавший тогда орден тамплиеров. Сочетание христианской догматики с военной силой в равной степени было характерно и для них, и для Меченосцев. Орден, основанный епископом Альбрехтом, официально именовался «Братья рыцарства Христова в Ливонии», что тоже наводит на мысль о сходстве с братьями-тамплиерами. Однако этим внешним сходством всё и ограничилось.

Образование Ливонии

Основание Ордена меченосцев стало важнейшим шагом, ведущее к образованию в Прибалтике нового государства ― Ливонии. Оно с самого своего рождения не являлось целостным. В его состав входили две самостоятельные экономические зоны ― Рижское епископство и новый, только что созданный, Орден. Территориальные образования нового государства именовались Эстляндия, Лифляндия и Курляндия. Слова эти являлись производными от названий проживавших там местных племён. Верховная власть над всей территорией принадлежала епископу.

Завоевание новых земель

С первых дней своего пребывания в Ливонии рыцари Ордена меченосцев совершали набеги на территории, контроль над которыми ещё находился в руках местных племён. На отвоёванных землях строились крепости, становившиеся впоследствии опорными военно-административными пунктами. Но не только с местными племенами приходилось вести борьбу ливонским захватчикам. Главным и самым грозным их противником были русские князья, по праву считавшие Ливонские земли своими удельными владениями.

На протяжении многих лет эта борьба шла с переменным успехом. В исторических документах, освещающих события тех лет, достаточно много свидетельств как побед русских дружин, так и поражений. Часто очередная военная операция заканчивалась гибелью или пленением то одних, то других её участников. Кроме того, история Ордена меченосцев полна эпизодов их непрекращающейся борьбы с эстами ― народом, с давних пор заселявшим эти земли. Во многом усложнял ситуацию и существовавший здесь прежде Ливонский орден, также предъявлявший свой права на территории.

Поиски венного союзника

Положение было сложным. Для того чтобы вести столь масштабные действия, необходимы были значительные военные силы, а их явно не хватало у меченосцев. Орден был вынужден искать в Европе мощного союзника, объединившись с которым, смог бы продолжить колонизацию новых земель. Но не только военное преимущество мог дать подобный союз. Дело в том, что рыцарский Орден меченосцев вёл нескончаемую политическую борьбу с епископом Альбрехтом ― официальным правителем Ливонии. Целью борьбы был выход из-под его юрисдикции.

Таким могущественным союзником мог быть Тевтонский орден. Основанный во время третьего Крестового похода и к описываемому историческому периоду имевший в своём распоряжении многочисленное войско, укомплектованное прекрасно вооружёнными и обученными германскими рыцарями, он мог стать той силой, которая бы обеспечила меченосцам решающий перевес во всех военных и политических спорах.

Переговоры об объединении двух орденов

После того как их магистр Фольквин обратился к тевтонцам с подобным предложением, то в течение длительного времени он не имел от них никакого ответа. Их глава, гохмейстер Герман фон Зальца, слыл человеком осторожным и осмотрительным, не в его правилах было принимать поспешные решения. Когда же, наконец, он отправил своих посланников к братьям-меченосцам для детального ознакомления со всеми обстоятельствами их жизни и деятельности, то те оказались крайне недовольны увиденным.

В своих отчётах они указывали на недопустимую вольность всего жизненного уклада ливонских рыцарей и на пренебрежение, с которым они относятся к собственному уставу. Возможно, что это и было правдой, но, вероятнее всего, главной причиной их негативных отзывов было отмеченное ими желание меченосцев после объединения сохранить за собой самостоятельность и не допустить их полного поглощения тевтонцами.

Поражение меченосцев на реке Сауле

Неизвестно, как долго продолжались бы переговоры, если бы не несчастье, постигшее орден меченосцев в одной из очередных военных операций. Они потерпели сокрушительное поражение от литовских язычников в сражении на реке Сауле. Положившись на поддержку крещёных ими латгалов и эстов, они были преданы ими и понесли большие потери. На поле боя остались лежать пятьдесят благородных ливонских рыцарей. Силы Ордена были подорваны и спасти его могла только помощь тевтонцев.

Решающую роль в объединении двух орденов сыграл Римский папа Григорий IX. Он понимал, что после столь внушительного поражения меченосцев Ливонии грозит вновь оказаться во власти язычников.

Будучи человеком решительным, он незамедлительно подписал указ, в соответствии с которым в 1237 году произошло объединение Тевтонского ордена с Орденом меченосцев. Отныне прежде независимые завоеватели Ливонии становились лишь филиалом Тевтонского ордена, но выбора у них не было.

Новые хозяева Ливонии

Тевтонский орден сразу же направил в Ливонию целое войско, состоявшее из пятидесяти четырёх рыцарей, сопровождаемых несметным количеством слуг, оруженосцев и наёмников. В короткий срок сопротивление язычников было подавлено, и процесс христианизации земель продолжился без каких-либо инцидентов. Однако с тех пор братья-меченосцы потеряли всякую самостоятельность. Даже их глава ― ланмейстер, не избирался, как прежде, а был назначаем верховным гохмейстером из Пруссии.

Дальнейшее историческое развитие территорий, относящихся к Ливонии, характеризуется крайней политической нестабильностью. В отличии от меченосцев, подчинявшихся местному епископу, их новые хозяева находились в полной юрисдикции у Римского папы, и в соответствии с законом тех лет обязаны были передавать в его владение треть христианизированных ими земель. Это вызывало протест местного епископата и послужило причиной многих последующих конфликтов.

Орден меченосцев, Ливонский претендовавшие на эти земли русские князья постоянно держали край в полувоенном состоянии. Длительное противостояние епископата и орденских властей, претендующих на главенствующую роль в решении как религиозных, так и политических вопросов, вело к постоянному снижению уровня жизни коренного населения и периодически провоцировало социальные взрывы.

ОРДЕН БРАТЬЕВ-МЕЧЕНОСЦЕВ

После убийства второго епископа Ливонского Бертольда восставшими леттами (латышами) в 1198 г. назначенный ему на смену папой римским Иннокентием III Альбрехт (Альберт) фон Буксгевден начал свою деятельность с набора крестоносцев. Папа и римско-германский император Оттон IV приравняли крестовый поход в Прибалтику к крестовому походу в Палестину. Крестоносцам была обещана охрана имущества и отпускались грехи за год службы в рядах воинов епископа в Прибалтике.

В 1200 г. епископ Альбрехт во главе отряда крестоносцев высадился на земле племени ливов в устье Западной Двины, где в следующем году заложил крепость Ригу.

Однако вскоре епископ счел помощь обычных крестоносцев недостаточной и, как уже упоминалось нами выше, основал для борьбы с ливонскими язычниками в 1202 г. орден меча, или орден братьев-меченосцев, окончательно утвержденный папой Иннокентием III в 1204 г. Кстати, подлинное и полное название этого созданного по образцу тамплиеров духовно-рыцарского ордена звучало несколько иначе: «Братья рыцарства (воинства) Христова в Ливонии» (fratres Militiae Christi de Livonia).

Интересно, что, если верить русскому историку Н. Осоки-ну, автору «Истории альбигойцев и их времени», несколько ранее было учреждено, по папскому указу, и еще одно «воинство Христово» (Militia Christi), действовавшее против еретиков-альбигойцев в южнофранцузской области Лангедоке и также использовавшее в качестве эмблемы красный мученический крест. Что же касается ливонских «рыцарей Христовых», то меченосцами (Gladiferi, Ensiferi) их прозвали, поскольку на их напоминавших цистерцианские одеяниях, состоявших из белого кафтана (полукафтанья) и белого же плаща, под нашитым на груди кафтана (полукафтанья) и на левом плече плаща красным, как у храмовников, крестом (позднее замененным на красную шестиконечную звезду) помещалось изображение первоначально красного меча острием вниз, а позднее - двух скрещенных мечей, тоже красного цвета. Эта же эмблема - красный меч и красный крест (звезда) над ним - помещались на щитах и конских попонах меченосцев.

Как писал орденский хронист Генрих Латвийский (Латышский) в своей «Хронике Ливонии», «...брат Теодорих (или Дитрих, настоятель монастыря монашеского ордена цистерцианцев в Трейдене-Торейде-Турайде. -В.А). предвидя вероломство ливов и боясь, что иначе нельзя будет противостоять массе язычников, для увеличения числа верующих и сохранения Церкви среди неверных учредил некое братство рыцарей (воинов) Христовых, которому господин папа Иннокентий (Иннокентий III. - В.А.) дал устав храмовников (тамплиеров. - В.А.) и знак для ношения на одежде - меч и крест, велев быть в подчинении своему епископу (рижскому епископу Альберту фон Буксгевдену. -В.А.)».

Аверс главного орденского знамени меченосцев украшал образ Пресвятой Богородицы с Богомладенцем Иисусом на руках, реверс - образ Святого Маврикия со Святым копьем, опирающегося на щит.

Основанное в Прибалтике новое государство вошло в историю под названием «Ливония». Оно не было единым, а состояло из двух экономически самостоятельных владений: рижского епископства и ордена меченосцев. При этом номинальная власть принадлежала епископу. Названия основных областей - Эстляндии, Лифляндии и Курляндии - происходили от названий местных племен (эстов, ливов и куронов (куршей).

Епископ Альбрехт каждые два года ездил в Европу (в основном в германские области Вестфалию и Саксонию), где набирал очередной контингент крестоносцев. Получив новое подкрепление, меченосцы шли в поход и приводили к покорности христианизируемую область, стремясь разбить местные племена в полевом сражении. Затем в стратегически важном месте, на господствующей высоте, они спешно возводили крепость (обычно деревянную), после чего уходили, оставив в крепости небольшой гарнизон. После ухода крестоносной рати местные племена часто нападали на крепость. В случае удачного штурма крепость сжигалась, а гарнизон вырезался до последнего человека или захватывался в плен. На следующий год крестоносцы приходили снова, и все повторялось.

Если же гарнизону крепости удавалось отразить штурм, то в дальнейшем основанная меченосцами крепость становилась опорным пунктом для последующих завоеваний.

Меченосцы находились в вассальной зависимости от епископа Ливонии и владели своими землями на правах лена. При первом магистре гладиферов, именовавшемся по-немецки «геермейстером» («войсковым начальником»), Венно (Вайнгольде) фон Рорбахе епископ Риги в 1207 г. уступил меченосцам в полную собственность треть христианской Ливонии и еще не окрещенных прибалтийских земель.

Меченосцы занялись деятельным укреплением своих новых рубежей, поскольку Ливония считалась удельным владением двинских (русских) князей, а к тому же новые рубежи оказались границей с новгородскими и псковскими землями.

В 1210 г. папа римский утвердил раздел христианизированной части Ливонии, предоставив исключительное право на дальнейшие завоевания ордену меченосцев. В это время восстали латгалы, при поддержке части племени (или, точнее, племенного союза) ливов. Подавив их восстание, меченосцы продолжили завоевание Эстляндии, организовав зимой того же года большой поход против язычников-эстов, в котором, кроме гладиферов, приняли участие ливы, летты и отряд русских воинов из Пскова.

В процессе христианизации Ливонии меченосцы вступили в войну с двинским князем Всеволодом. Как уже упоминалось выше, они в 1207 г. захватили стоявшую на Двине крепость Кукенойс (переименовав ее в Кокенгаузен).

Дело было так. Князь Кукенойса Вячеслав (Вячко) Борисович приехал в Ригу и предложил епископу Альбрехту половину своих владений в обмен на военную помощь в борьбе с наседавшими на него литовцами. Вскоре один из вассалов епископа ночью захватил Кукенойс и пленил самого князя Вячко. Узнав об этом, епископ Альбрехт приказал освободить Вячеслава Борисовича, вернуть ему имущество и владения и пригласил его к себе в Ригу для окончательного примирения. Всячески обласкав князя Вячеслава, рижский епископ отпустил его домой, послав вместе с ним военную помощь в количестве 20 тяжеловооруженных ратников. Сам же епископ собрался в очередной раз отплыть в Германию проповедовать Крестовый поход. Вернувшись в столицу своего княжества, Вячеслав (полагавший, что епископ с рыцарями уже уплыл из Риги) приказал перебить людей, присланных с ним Альбрехтом для укрепления обороны Кукенойса. Однако Альбрехт еще не успел отплыть... со всеми вытекающими из этого последствиями. Люди епископа и меченосцы сожгли Кукенойс (по другой версии, его поджег сам князь Вячеслав Борисович, не надеявшийся удержать город, после чего бежал на Русь).

В 1209 г., вернувшись из Германии с очередным отрядом «вооруженных паломников», епископ Альбрехт решил взять под контроль владения двинского князя Всеволода - Герцике (Герсику, Ерсику или Ерсике). Войско епископа и меченосцев осадило и взяло штурмом одноименную столицу княжества. Самому князю Всеволоду пришлось искать спасения в бегстве. Разграбив город Ерсику, меченосцы подожгли ее и ушли, захватив с собой многочисленных пленных. Разбитый меченосцами князь Всеволод обратился за помощью к новгородцам. Те были обеспокоены появлением на своих границах латинян и откликнулись на призыв Всеволода, чему немало способствовал правивший в описываемое время в Новгороде князь Мстислав Удатный. Мстислав организовал совместный поход новгородского и псковского войска в Ливонию, захватив много пленных и обложив эстов данью. Поход увенчался успехом, заставив меченосцев на некоторое время снизить темп колонизации.

Впоследствии князь Всеволод прибыл к епископу в Ригу для подписания мирного договора, по которому его заставили отказаться от военного союза с литовскими язычниками и «подарить» рижскому епископу и ордену Ливонию (признать себя вассалом Ливонии).

В 1212 г. новгородское войско под предводительством князя Мстислава Удатного дважды вторгалось в Эстляндию, «ополонившись челядью» (взяв множество пленных).

В скором времени меченосцы возобновили свое продвижение. На этот раз они занимались не только миссионерской деятельностью и обращением местных языческих племен в христианство латинского обряда. Им удалось посеять рознь между Псковом и Новгородом. Результатом их действий стало почти поголовное обращение племени ливов в христианство и дружба епископа Альбрехта с псковским князем Владимиром, который вскоре был за это изгнан (не псковичами, а Мстиславом Удатным - князем Новгорода Великого, «старшего брата» Пскова) и уехал к епископу Альбрехту в Ригу. Взамен изгнанного Владимира Мстислав Удатный посадил в Пскове на княжение своего вассала князя Давыда Торопецкого. Изгнанный князь Владимир в союзе с меченосцами пошел войной на Псков, осадил город, но взять Псков не сумел и был вынужден, сняв осаду, возвратиться в Ливонию.

Неудача меченосцев под Псковом вызвала (при поддержке полоцкого князя Владимира) крупное восстание языческих племен против власти ордена, в ходе подавления которого меченосцы потерпели серьезное поражение на территории Южной Эстонии в 1217 г.

Между тем Мстислав Удатный, по-прежнему княживший в Новгороде, вместе со своим вассалом Давыдом Торопецким собирал силы для нападения на орденские земли. Поход новгородско-псковского войска, состоявшийся в 1214 г., увенчался успехом. Оно прошло огнем и мечом всю Ливонию до побережья Балтийского моря, разорив множество поселений и взяв дань с нескольких городов (захватить которые ему, однако, так и не удалось). Меченосцам было важно сохранить все наличные силы для обороны своих главных баз в Ливонии - Вендена и Риги, куца они и стянули все имевшиеся в распоряжении войска, отдав все остальное на «поток и разграбление». Русские не стали осаждать ни Венден, ни Ригу и возвратились в Новгород и Псков с огромной добычей. Поскольку меченосцам удалось сохранить свои войска, они быстро оправились от последствий нашествия и возобновить продвижение на восток, тем более что ситуация изменилась в пользу епископа и ордена. Началась междоусобная война между Мстиславом Удатным и владимиро-суздальскими князьями, вынудившая Мстислава покинуть Новгород, оставив там на княжении своего сына Всеволода. Распря затянулась, чем не преминули воспользоваться епископ и орден меча.

В 1215 г. восставшие эсты попытались осадить Ригу. Меченосцы отразили их приступ и перенесли боевые действия на неприятельскую территорию. В течение лета гладиферы, совместно с крещеными ливами и леттами, неоднократно вторгались на территорию эстов, предавая все огню и мечу.

Первым шагом гиадиферов стал захват в 1217 г. одного из опорных пунктов на границе-крепости Оденпе (Отепя). Меченосцы постарались по возможности укрепить город, сильно пострадавший при штурме, до подхода псковско-новгородских дружин, выступивших на подмогу осажденному гарнизону, но не успевших подоспеть своевременно. Однако укрепить его надлежащим образом шадиферы не успели. Псковичи и новгородцы осадили город, не способный выдержать длительную осаду. В Оденпе, страдавшем от нехватки припасов, начался голод. Однако епископу Альбрехту удалось, начав переговоры, уплатив солидный выкуп и передав русским в качестве заложника родного брата, сохранить за собой город. При наличии такого важного плацдарма продвижение шадиферов продолжалось, невзирая на восстания эстов и леттов против власти ордена и рижского епископа. В ходе военных действий меченосцы опирались на поддержку своих крещеных союзников - латышей и лаггалов (которые, правда, далеко не всегда оказывали им эффективную военную помощь). Так, в битве на реке Эмбах (Эмайыги, Омовжа) с русским войском князя Новгородского Ярослава Всеволодовича (отца Александра Невского) в 1234 (а по другим данным - в 1235) г.-там, где действительно произошло Ледовое побоище»! - латышское ополчение обратилось в бегство, бросив погибать меченосцев, загнанных в итоге на лед Эмбаха, под который многие из них провалились и утонули.

Продолжающиеся трения с орденом меченосцев заставили рижского епископа Альбрехта обратиться за помощью к датскому королю Вальдемару II Победителю. В 1219 г. датчане высадились на севере Эстляндии, разбили эстонских язычников и возвели на их землях крепость Ревель (по-русски Колывань). По легенде, именно в критический момент битвы датских крестоносцев с эстонскими язычниками в 1219 г. с неба в руки одному из датских воинов упало красное знамя с белым крестом и помогло датчанам одержать победу. По сей день оно является государственным флагом Дании под названием «Данеброг». Правда, можно усомниться в правдивости этой легенды. Дело в том, что боевой стяг (нем. «штурмбаннер») Священной Римской империи германской нации) также представлял собой красное полотнище с белым крестом. Этим стягом пользовались все вассалы римско-германского императора, подчиненные лично ему и не признававшие над собой никаких сеньоров, кроме императора (например, швейцарские конфедераты). Датское же королевство долгое время признавало себя вассалом «Священной Римской империи», На это указывает само название Дании - «Данмарк», то есть «Датская марка» («марками» по-старонемецки именовались пограничные области римско-германской империи - например, Мейссенская марка, Бранденбургская марка, Датская марка и т.д.).

В том же 1291 г. новгородцы, в свою очередь, совершили новый набег на Эстляндию.

К 1220 г. меченосцы (с юга и с запада) и датчане (с севера) завершили покорение и христианизацию Эстляндии.

Вскоре выяснилось, что король Вальдемар II Победитель рассматривал договор с епископом Рижским Альбрехтом как согласие на подчинение датчанам всей Ливонии. Чтобы сломить сопротивление Альбрехта, крайне недовольного подобным истолкованием договора, Вальдемар договорился с меченосцами о признании их права на треть покоренных земель. Кроме того, датский король запретил подвластным Дании северогерманским портовым городам отправлять корабли с крестоносцами в Ливонию, что означало ее полную блокаду с моря. Жалобы епископа Альбрехта (анти)папе римскому Гонорию III и римско-германскому императору Фридриху II Гогенштауфену оказались безрезультатными. В 1221 г. Альбрехту пришлось уступить требованиям короля Вальдемара П. Епископу Рижскому остались только права духовного сюзерена Ливонии, все же сеньориальные (владельческие) права достались меченосцам и датчанам.

В том же 1221 г. новгородское войско снова вторглось в Эстляндию, после чего вместе с псковским военным контингентом безуспешно осаждало резиденцию магистро ордена Меча - Венден.

Осенью 1221 г. псковичи еще раз вторглись в Эстляндию, летгы разорили окрестности Пскова, а меченосцы при поддержке ливов опустошили окрестности Новгорода.

Во второй половине 1222 г. восстали эсты, перебившие гарнизоны крепостей Феллин и Оденпе, а также гарнизон датской крепости на острове Эзель. Эсты обратились за помощью в Новгород. Новгородцы живо откликнулись на их призыв, разместив свои гарнизоны в Оденпе, Феллине и Юрьеве (по-эстонски Тарту).

Угроза со стороны восставших эстов заставила орден меченосцев пойти на уступки епископу Альбрехту. В начале 1223 г. орден заключил с ним договор, по которому епископ вновь получал треть территории Эстляндии. В этом же году новгородцы снова вторглись в Эстляндию, где в течение месяца безуспешно осаждали Ревель. Тем временем меченосцы разбили эстов в битве на реке Имере и вернули себе большую часть захваченных эстами ранее орденских крепостей.

В августе 1224 г. меченосцы со своими крещеными союзниками-ливами осадили город Юрьев. Гарнизоном командовал Вячеслав Борисович, бывший князь Кукенойса. Ожидая помощи от Новгорода, князь Вячко отклонил предложения латинян о сдаче. Помощь опоздала. Меченосцы и ливы взяли Юрьев, перебив весь гарнизон и часть населения. Получив известие о приближении новгородского войска, гладиферы сожгли разграбленный город и отступили. Впоследствии, возвратившись на пепелище, они переименовали Юрьев в Дерпт, сделав его центром нового латинского государства - епископства Дерптского. Как следствие падения Юрьева в том же году между епископом Альбрехтом и Господином Великим Новгородом был заключен мир.

В 1227 г. гладиферы захватили остров Эзель (оказавшись на грани войны с претендовавшей на него Данией), а в 1230 г. покорили племя куршей.

Как мы видим, в период с 1221 по 1227 г. вооруженные столкновения между латинянами и восточными схизматиками в Ливонии продолжались, причем в большинстве случаев в выигрыше оказывались орден и епископ Рижский (упорно именовавший себя Ливонским) Альбрехт, которому удавалось постоянно ссорить Псков с Новгородом. К началу 1228 г. ливонский епископ сумел установить с псковичами тесный контакт и заключить с ними союз. Военные действия шли, в общем, успешно для меченосцев. Кроме завоевания Юрьева, они вернули крепость Феллин и совершили ряд набегов на новгородские земли.

Упомянутый выше владимиро-суздальский князь Ярослав Всеволодович, правивший в описываемые годы Новгородом, стремился по мере сил препятствовать латинской экспансии, но это удавалось ему далеко не всегда. Причиной этого становились его постоянные разногласия как с боярством (правящей верхушкой), так и вечем (народным собранием) Господина Великого Новгорода.

В итоге новгородцы, не поддержавшие планов князя Ярослава идти войной на непокорный Псков и союзников псковичей - ливонского епископа, меченосцев, эстов-чудь и латышей, «указали ему путь от себя», как говорилось в тогдашних русских летописях.

Папский Рим внимательно следил за христианизацией Ливонии. (Анти)папа Гонорий III высоко ценил результаты деятельности епископа Альбрехта, не мешая тому именоваться «епископом Ливонии» (оставаясь формально всего лишь епископом Риги). В то же время папа делал попытки наладить отношения и с восточными схизматиками. Так, в 1227 г. римский понтифик предложил свое покровительство Пскову и Новгороду, а также Галицко-Волынскому княжеству и другим русским княжествам, граничившим с католическими королевствами (Польшей и Венгрией).

Меченосцы и епископ Альбрехт также всячески подтверждали свои добрые намерения в отношении своих восточных соседей-схизматиков. В неурожайном 1231 г. ливонские латиняне привезли в Новгород хлеб, устранив угрозу голода и связанных с голодом внутриполитических осложнений. Отношения между Новгородом, епископом Ливонским и орденом меченосцев постоянно улучшались, но тут псковичи в очередной раз проявили свое стремление к независимости от «старшего брата». Псковские князья желали править, не подчиняясь Новгороду. В своем стремлении к независимости они активно опирались на гладиферов, с которыми заключили союз еще в 1227 г. Орден меченосцев имел немало приверженцев и в Новгороде, однако там они не были настолько сильны и многочисленны, чтобы активно влиять на вече, господу (боярство) и князя.

Отделение Пскова от Новгорода сулило ордену меченосцев немалые выгоды уже тем, что в этом случае Псков попадал бы под власть гладиферов окончательно (и, главное, добровольно). Влияние же меченосцев на псковичей было уже таким сильным, что псковские рати ходили в Крестовые походы против ливонских племен земгалов (семигалов, земиголов) и ливов (тех, что еще не были крещены). Кроме того, в 1224 г. был завоеван основанный еще князем Ярославом Мудрым Юрьев, а в 1227 г. - остров Эзель. Однако в 1236 г. очередной поход меченосцев и псковичей на литовцев обернулся их сокрушительном поражением на реке Сауле (вследствие которого меченосцы были вынуждены обратиться к Тевтонскому ордену, проводившему христианизацию Восточной Пруссии). Но об этом несколько позже.

Главной резиденцией меченосцев являлся замок Венден (по-латышски Цесис), бывший и местом погребения орденских магистров. Орден меченосцев, не обладавший большой военной силой, представлял собой небольшое братство рыцарей, прибывших по большей части из Вестфалии, предназначенных для обеспечения христианизации Ливонии (вообще же члены ордена, аналогично тевтонам, иоаннитам, тамплиерам, добринцам и пр., подразделялись на братьев-рыцарей, братьев-священников и услужающих братьев). Тем не менее, меченосцам, правда, в союзе с датскими крестоносцами и с епископом удалось к 1229 г. окрестить всю Лифляндию (Ливонию) и Эстляндию (Эстонию), а также часть Курляндии (Куронии). Учредивший этот рыцарский орден рижский епископ пытался - подобно латинскому патриарху Иерусалимскому в отношении орденов тамплиеров и иоаннитов - превратить его в свое собственное войско.

Но князю Церкви не удалось добиться желаемого. По прошествии всего нескольких лет орден братьев-меченосцев стал проводить самостоятельную политику, направленную на защиту его собственных властных интересов, и вступил в полосу затяжных конфликтов с епископом.

Со временем руководство ордена меченосцев пришло к выводу, что объединения с успешно покоряющим пруссов, значительно более крупным и занимающим более привилегированное положение Тевтонским орденом пойдет меченосцам только на пользу. Магистр меченосцев Фольквин (Волквин) повел переговоры об объединении с Тевтонским орденом.

«Великий Кунктатор», известный своей осмотрительностью и осторожностью в принятии решений, гохмейстер мариан Герман фон Зальца медлил годами. Наконец он отправил своих посланцев в Ливонию ознакомиться с тамошним положением дел. При посещении владений братьев-меченосцев посланцы отнюдь не пришли в восторг, ибо «им не понравился образ жизни последних, которые намеревались жить по своей воле и не соблюдали правил собственного устава» (цитата из отчета об этой инспекционной поездке тевтонского брата-рыцаря Гартмана фон Гельдрунгена, позднее ставшего гохмейстером ордена Пресвятой Девы Марии). Вероятно, ему не понравился не только более свободный образ жизни меченосцев, но и их стремление сохранить при объединении с тевтонами определенную самостоятельность и не допустить абсолютного поглощения своего ордена Тевтонским.

Однако 22 сентября 1236 г. войско меченосцев (как уже упоминалось выше, имевшее в своем составе наряду с крестоносцами из Германии, а также местными прибалтийскими - латгальскими, ливскими и эстонскими - контингентами, большой отряд православных русских лучников из Пскова, не меньше меченосцев обеспокоенного все возраставшей литовской угрозой) было, вследствие измены своих вероломных союзников - крещеных латгалов и эстов наголову разбито литовскими язычниками на реке Сауле. Литовцам удалось убить 48 (или 50) «орденских братьев», включая магистра Волквина. Многие покоренные племена восстали против власти меченосцев. Спасти их могло только срочное вмешательство Тевтонского ордена.

Сообщение о разгроме «братии Христовой» при Сауле пришло в папскую резиденцию Витербо под Римом в момент, когда послы меченосцев и верховный магистр тевтонов ожидали аудиенции у папы. Папа римский Григорий IX, понимая, что после разгрома меченосцев Ливония осталась без защиты, 12 мая 1237 г. одним росчерком пера включил остатки братьев-меченосцев в состав Тевтонского ордена. Орден меченосцев стал ландмейстерством (провинцией, филиалом) Тевтонского ордена, под названием «орден Немецкого Дома в Ливонии», гохмейстером объединенного ордена стал Верховный магистр тевтонов, которому была дарована папой римским прерогатива утверждать в должности ландмейстера тевтонов в Ливонии.

В Ливонию был незамедлительно направлен ландмейстер Пруссии Герман Бальк (Балк, Бальке, Фальке, Вальке, или Валк) - между прочим, предок последнего петербургского градоначальника А. П. Балка - во главе 60 (по другим сведениям- 54) тевтонских рыцарей (разумеется, в сопровождении оруженосцев, услужающих братьев, наемных стрелков и т.п.). Они очень скоро водворили спокойствие в стране и довершили христианизацию Курляндии. С той поры управляющий братьями-меченосцами ландмейстер или геермейстер (magister provincialis) не избирался ими, а назначался гохмейстером Тевтонского ордена в Пруссии, а столицей гладиферов стала Рига. Красные звезды и мечи на своих плащах они заменили черным тевтонским крестом. После успешного завершения своей миссии брат Герман Балк был назначен первым провинциальным (земским) магистром (ландмейстером) Ливонии.

В отличие от меченосцев, подчиненных изначально рижскому епископу, «псы-рыцари» Тевтонского ордена подчинялись непосредственно папе римскому (хотя эта подчиненность, как мы видели выше, и не помешала тевтонам поддерживать императора Фридриха II в борьбе с римским понтификом!). По договору между Тевтонским орденом и папой 1/3 христианизированных земель передавалась подчиненным папе епископам, а 2/3 оставалось во владении ордена Девы Марии. Так обстояло дело в покоренной тевтонами Пруссии. В Ливонии же епископы (а затем и архиепископы) протестовали против подобной практики, ссылаясь на предшествующий исторический прецедент с орденом меченосцев, который получал в Лифляндии не 2/3, а всего лишь 1/3 завоеванных земель.

Протест князей Церкви был удовлетворен Папской курией. Папа заставил Дом Святой Марии Тевтонской в Ливонии признать, по примеру прежних меченосцев, свою ленную зависимость от рижского архиепископа. Более того! В соответствии с установившейся со времен меченосцев традицией, рижский архиепископ отныне получал 1/3, а орден Девы Марии лишь Уз покоренных земель - впрочем, это касалось лишь завоеваний в собственно Ливонии (территории, населенной племенами ливов, а также латгалов и леттов - предков современных латышей) и Земгалии (Семигалии). В Курляндии (населенной языческим племенем куронов, или куршей) епископ имел право претендовать на 1/3, а Тевтонский орден - на 2/3 завоеванных земель (как в Пруссии).

Взаимные претензии между церковными и орденскими властями в этом и других вопросах послужили основной причиной длительных и многочисленных конфликтов между христианами в Прибалтийском крае, вылившихся в конце концов в форменную «войну всех против всех» и полное отсутствие внутриполитической стабильности в данном регионе, что ослабляло его перед лицом внешней угрозы. В ходе христианизации и освоения прибалтийских земель к XVI в. на территории будущих Эстляндской, Курляндской и Лифляндской губерний Российской империи сложился целый ряд вполне самостоятельных духовных княжеств:

1) архиепископство Рижское;

2) епископство Дерптское (Дерпт=Юрьев=Тарту);

3) епископство Эзель-Викское (Эзель=остров Сааремаа);

4) епископство Курляндско-Пильтенское,

которым фактические противостоял Дом Пресвятой Девы Марии Тевтонской в Ливонии. Каждое из этих феодальных минигосударств имело свои знамена, печати и эмблемы. Самым обширным из государственных образований в Ливонии (как обычно обобщенно именовалась вся Восточная Прибалтика) был местный филиал Тевтонского орденского государства, пользовавшийся наибольшей самостоятельностью и наибольшим влиянием во всем Балтийском крае.

Если во времена ордена меченосцев носителем высшей власти на христианизированных прибалтийских землях считался рижский епископ, то после включения остатков этого ордена в состав Тевтонского орденского государства положение кардинальным образом изменилось. В 1226 г. тевтонский верховный магистр Герман фон Зальца получил от римско-германского императора Фридриха II Гогенштауфена грамоту на владение Пруссией (еще не завоеванной) и «всех других земель, которые ордену удастся, с Божьей помощью, завоевать». А в 1234 г. папа римский Григорий IX официально взял все владения Тевтонского ордена под защиту папского престола. Вероятно, имелись в виду орденские владения тевтонов в Пруссии.

Но после распространения власти Тевтонского ордена на бывшие владения меченосцев в Ливонии, гохмейстеры тевтонов стали истолковывать содержание папской грамоты «расширительно», утверждая, что и орденские земли в Ливонии также попадают под юрисдикцию папских грамот. Рижская епископская кафедра, разумеется, никак не могла согласиться с подобным «расширительным» толкованием и вступила с орденом в ожесточенную борьбу, бомбардируя Рим непрерывными жалобами на дерзость, наглость и самоуправство тевтонских рыцарей. В этой борьбе папский престол старался лавировать, не принимая однозначно сторону ни того ни другого жалобщика.

В 1245 г. рижский (упорно именовавший себя на печатях и в документах «ливонским»!) архиепископ был возведен папой в сан «архиепископа Ливонского, Эстонского и Прусского» (а в 1255 г. дополнительно утвержден палой в сане архиепископа Рижского). Но это «повышение» нисколько не снизило накала борьбы за лидерство в регионе. В 1347 г. Дом Святой Марии Тевтонской в Ливонии был - папской буллой! - освобожден от всякой ленной зависимости от рижского архиепископа. А с конца XIV в. он - параллельно с общим усилением Тевтонского ордена, достигшего пика своего могущества в Пруссии и Прибалтике, - стал фактически хозяином и вершителем судеб всего Прибалтийского края (хотя рижская кафедра, по старой памяти, еще долго оказывала сопротивление непомерно возраставшему могуществу тевтонов). Со временем руководство ордена Девы Марии в Ливонии добилось положения, при котором даже епископы в соседние (не орденские!) епархии назначались только из числа тевтонских братьев-священников (это называлось «инкорпорацией»).

С момента присоединения остатков Ливонского ордена меченосцев к Тевтонскому ордену и до окончательного раздела ливонских владений ордена Девы Марии между Швецией и Польско-Литовским государством (Речью Посполитой) во второй половине XVI в. в Ливонии сменилось 9 ландмейстеров и 10 ландмаршалов (исполнявших в лифляндских владениях Тевтонского ордена функцию заместителя магистра, или вицемагистра, выполнявшуюся в прусских владениях ордена Девы Марии великими комтурами).

Ландмейстер ливонских тевтонов носил на шее, как знак своей должности, особую цепь, к которой был подвешен украшенный разноцветной эмалью золотой образ покровительницы Тевтонского ордена - Пресвятой Богородицы с Богомладенцем Иисусом на руках, причем основанием престола

Пречистой Девы служил гербовый щит Тевтонского ордена с прямым черным крестом на белом поле, а звеньями ландмейстерской цепи - сдвоенные золотые мечи (в память о происхождении ливонского филиала Тевтонского ордена от ордена меченосцев).

После того, как ландмейстер Вольтер (а не Вальтер, как часто неправильно пишут) фон Плеттенберг (1494-1535), успешно отразивший (главным образом благодаря превосходству орденских войск в артиллерии и ручном огнестрельном оружии) наступление войск великого князя Московского и государя всея Руси Иоанна III, в 1513 г. предоставил Тевтонскому ордену крупную сумму денег, необходимую для войны с Польшей, тогдашний верховный магистр, маркграф Альбрехт Бранденбург-Ансбахский из рода Гогенцоллернов, в благодарность предоставил ливонским орденским братьям определенную независимость в рамках Тевтонского ордена и возвратил им старинное право самим выбирать себе геермейстера (войскового магистра).

Вольтер фон Плеттенберг, подобно верховному магистру Альбрехту, поддержал проникшую в Ливонию из Германии Реформацию и даже присоединился в 1531 г. к Шмалькальденскому союзу протестантских немецких князей, поднявших меч на своего сюзерена - владыку Священной Римской империи и короля Испании Карла I Габсбурга, о котором говорили, что в его владениях «никогда не заходит солнце».

ИСТОРИЯ ОРДЕНА МЕЧЕНОСЦЕВ. Ф.Г. БУНГЕ (В КРАТКОМ ИЗЛОЖЕНИИ)

Источник:

Сборник материалов и статей по истории Прибалтийского края. Том II. Рига, 1879.
Орфография частично осовременена (http://annals.xlegio.ru/balt/small/bunge.htm)

Начало ордена. Его назначение. Основы его управления.

Б ез всякого сомнения орден меченосцев при своем начале был незначителен и число его членов не велико. Мы не находим также, чтобы в орден в первое время поступали лица из особенно знатных фамилий. Не раньше как только в 1205 г. мы видим его принимающим участие в военном походе против языческих туземцев и приступающим таким образом к исполнению своей миссии. Последняя состояла в охране и защите новоучрежденных в Ливонии христианских церквей и в покорении и обращении в христианство ея врагов.
Поэтому во всем устройстве ордена находим два элемента: воинский и религиозный. В отношении последнего ордену был предписан папою к руководству устав храмоваго ордена (тамплиеров); устав этот служил также основанием для светского и военного управления, на сколько он был применим к местным условиям. На основании этого устава члены-братья ордена делились на три разряда: братья-рыцари, братья-священнослужители и братья-служащие. Во главе их стоял орденский магистр, которому были подчинены несколько низших начальников и чиновников. Братьям-рыцарям было назначено особое одеяние, с особенными знаками для отличия от храмовников; они сражались под своим собственным знаменем. Братьям других двух разрядов была назначена каждому особенная одежда. Орден находился в зависимости от епископов, в епархиях которых лежали его владения. Когда в 1207 г. число орденских братьев значительно увеличилось, они заявили притязания на часть завоеванной земли, которая была дарована епископу Альберту германским императором и империею как властителю земли. Епископ уступил им третью часть земли, однако, в духе того времени, только в виде лена. С учреждением новых епископств орден вошел в подобное же соглашение с их прелатами и приобрел таким образом мало по малу большие владения земли, которые он к концу своего существования увеличил некоторыми завоеваниями. Чем больше возрастало могущество ордена, тем сильнее становилось его стремление освободиться от подчинения епископам. Он выпрашивал и неоднократно получал утверждения императора на владение землями, как уступленными епископом, так и самостоятельно завоеванными, но все-таки не достиг желанной цели потому что при его слиянии с тевтонским (немецким) орденом с 1237 года папа с совершенною точностью определил продолжение прежней зависимости ордена от ливонских епископов.

Название ордена и его членов.

Самое первое и без сомнения самое верное название членов ордена, встречаемое у Генриха Латышскаго и употребляемое также в современных папских буллах и императорских грамотах, было: «Fratres militiae Christi » или сокращенно «Fr а tr е s militiae », часто с прибавлением «in Liv о ni а » или «de Livonia ». Название это переводилось «братьями рыцарства (вернее рыцарской службы) Христова». Реже, но тоже с давнего времени встречается, прилагавшееся в старину и к тамплиерам, название «Milites Christi » и равнозначное с ним «Milites Dei» Название это встречается в летописях Альбериха и Арнольда Любекскаго, как немецкое «Gottes Ritter» встречается в Ливонской рифмованной хронике, а русское «Божий дворянин» встречается в договоре квязя смоленского Мстислава с Висби и Ригою от 1229 года. Название меченосцев «Swert brüdere» не встречается ни в одном современном историческом документе, а лишь в рифмованной хронике и в хрониках немецкого ордена; название это, взятое от меча, находившегося в гербе ордена и на плащах орденских братьев, сделалось самым употребительным. Хотя в некоторых позднейших подлинниках летописи Генриха Латышскаго встречается в одном месте выражение: «Fratres gl а diferi », но это выражение очевидно позднейшее прибавление. Только в средине XVI столетия появляется название: «Fr а tr е s ensiferi ». В некоторых буллах папы Григория IX орденские братья называются «Fratres militia е t е mpli de Livoni а » или «Fratres , templariorum ordinem in Livonia profitentes ». Все эти названия относятся впрочем, лишь к первому разряду орденских братьев, к братьям рыцарям.
Для обозначения всех орденских братьев, ордена в его совокупности как корпорации, в источниках встречается особенное выражение крайне редко. В одной грамоте императора Оттона IV-го находим назвавие «Conventus Christi militum»; в грамоте императора Фридриха II — «Magister domus militiae Christi»; в прусской хронике Петра Дузбургскаго — «Magister de о rdin е militum Christi». Впрочем, словом «ordo» называет корпорацию тотчас же после ея учреждения не только папа Инокентий III, но и сам орден дает себе вазвание «ordo & collegium fratrum militiae Christi». Обыкновенно же везде в источниках, где речь идет обо всем ордене, встречается «Fratres militiae Christi» или «Magister & fratres militiae (Christi)», или «Magister militiae & fratres eius». Можно было бы смотреть на слово «Militia», как на определение корпорации, если бы, как уже было замечено, не было вернее переводить его «рыцарской службой». Поэтому нельзя оправдывать того, что новейшие историки для определения ордена как корпорации употребляют просто выражение «Рыцарство». Оно имеет собственно более широкое значение и уже в то время в Ливонии были другие рыцари и другое рыцарство, не принадлежавшие к ордену. Но также и название «Орденское рыцарство», строго говоря, не может относиться ко всему ордену, потому что не все орденские братья были орденскими рыцарями; но так как орденские рыцари были самым важным и властительным классом, то часть принята за целое и от их имени давали имя всей корпорации.
С теперешним употреблением языка более всего сообразно называть всю корпорацию орденом, а именно орденом меченосцев , членов же его вообще орденскими братьями и между ними различать: братьев рыцарей или орденских рыцарей , братьев священников или орденских священников и служащих братьев или орденских служителей .

Орденский устав.

Ордену меченосцев был предписан устав ордена тамплиеров. Устав этот, составленный знаменитым цистнрциенским аббатом Бернгардом Клервоским в 1128 г., на основаниях орденского устава св. Бенедикта, заключал в себе некоторые правила устава цистерциенцев. Этот устав, в его первобытной форме, не существует; самый древний его список имеет не мало прибавлений из позднейшего времени, которые однако, не восходят ранее 1180 г. Этот список устава, состоящего из 72 пунк., написан на латинском языке и напечатан сначала в Miraei deliciae ordinum equestrium (Кельн 1613) стр. 226 и след., а также и в истории ордена тамплиеров В. Ф. Вильке, т. II (Leipzig, 1827. 8.), стр. 203-222.
Кроме этого настоящего орденского устава, у тамплиеров были еще подробные статуты, которые были включены в устав уже в XII веке и расширили его мелочными определениями. Единственный известный теперь подлинник устава тамплиеров носит заглавие: «Les retraits et les etablissements de la maison du Temple», в нем содержится не мало прибавлений, доходящих до конца XIII века. Он издан на провансальском наречии и разделяется на 31 главу. Немецкий перевод его Фр. Мюнтер поместил в сочинении: Statutenbuch des Ordens der Tempelherren (т. I, Берлин 1794. 8). В этом переводе отдельные главы оригинала приведены в порядок, разделены на восемь книг со включением в надлежащие места выпущенных пунктов старого устава.
Не может подлежать никакому сомнению, что указанный выше латинский орденский устав служил руководством для братьев ордена меченосцев. Однако более чем вероятно, что меченосцы следовали также и статутам — Ketraits — насколько они принадлежат началу XIII века и не противоречат старому уставу, тем более, что статуты эти дополняют устав в отношении многих постановлений, которые еще не существовали во время составления основного устава и появились только в течении XII века. Поэтому в нижеследующем рассказе, который впрочем, должен ограничиться лишь главными чертами, будет обращено достодолжное внимание и на статуты.

Орденские обеты.

Кто хочет быть орденским братом, должен прежде всего на всю свою жизнь дать следующие четыре обета:
1) Обет послушания . Он обязывает брата к совершенному отречению от собственной воли и к безусловному и немедленному повиновению и исполнению приказов орденского магистра или его заместителя. Без разрешения этих начальников, брат не смеет покидать жилища ордена, ни получать, ни писать писем, хотя бы и и родителям. Какие либо посылки от родителей он не может принять раньше, пока не доложит магистру. Впрочем, орденские начальники не подлежат этому последнему правилу.
2) Обет целомудрия запрещает братьям сношения с женским полом. Запрещает даже пристально смотреть на лицо женщины, не говоря уже о том, что запрещает целовать женщину, не исключая матери и сестры.
3) По обету бедности ни один брат не смел иметь какой либо собственности; особенно он не смел без позволения иметь или возить при себе деньги. Все, что член ордена имеет или приобретает, принадлежит ордену как корпорации, поэтому все, полученное братом путем подарка или завещания, должно быть передаваемо орденскому магистру или орденскому капитулу. Без позволения старших ни один из братьев не смеет менять или требовать какой либо вещи от другого, хотя бы и самой ничтожной стоимости. Ни один брат не смеет иметь замка у своего чемодана или сундука. Из этого исключаются только путешествующие братья, магистр и командоры.
4) Эти три обета, обязательные для всех вообще духовных и рыцарских орденов, у тамплиеров и у ордена меченосцев дополнялись четвертым обетом: посвящать всю свою жизнь борьбе с неверными.

Орденские братья.

Хотя орденский устав предписывает, чтобы лица, желающие вступить в орден, подвергались до их принятия испытанию (Noviciat), продолжительность которого зависит от усмотрения магистра, однако это правило почти вовсе не исполнялось у тамплиеров, особенно в последнее время. На сколько его соблюдали братья-меченосцы — неизвестно; однако можно предположить, что, пока потребность увеличения числа братьев была настоятельна — а так было вероятно до распадения ордена — время испытания очень сокращалось. По тем же причинам правило орденского устава не принимать в орден детей и несовершеннолетних без сомнения соблюдалось у меченосцев строже, чем у темплиеров, так как первым важнее всего было приобретать мужей, могущих тотчас же вступать в бой.
Каждый брат обязан непременно присутствовать при ежедневных и ежечасных богослужениях, если тому не препятствуют какие-нибудь возложенные на него начальником служебные обязанности в другом месте и произведенная их исполнением большая усталость или серьезная болезнь. После начала последней вечерни (Complete) до первой утрени (Prime) каждый брат должен соблюдать глубокое молчание, которое может быть прерванным только в крайнем случае. О совершении молитв, соблюдении праздничных и постных дней и т. д. орденские статуты содержат особенно много подробных правил.
Братья должны жить в мире друг с другом, но также и смотреть друг за другом. Если кто заметит за другим ошибку, то должен укорить его в ней; если это не поможет, должен повторить увещание в присутствии третьего брата, а если и это окажется безуспешным, то увещание повторить пред собранием конвента. Старых и слабых братьев должно почитать, обращаться с ними с уважением и в отношении телесных их потребностей, на сколько это дозволяет устав, содержать их менее строго. За больными братьями следует старательно ухаживать в особенных больничных комнатах; только магистр может, если он болен, оставаться в своей комнате.
Все братья имеют общее жилище в домах (замках) ордена. Они едят, не исключая и магистра и остальных начальников, за общим столом. За трапезой брат священник читает святой урок, чтобы братья тем лучше хранили молчание.
Одеяние братьев должно быть простое, одинакового цвета, смотря по разрядам: белое, черное или коричневое — и из грубой ткани (burellum); так-же просто должно быть устройство постели для сна. Каждый брат получает необходимые вещи из запасов орденского дома. Поношенные платья, лишь только они будут заменены новыми, отдаются братьям несшего разряда или бедным. Точно то же делается и с военным вооружением. Волоса на голове должны быть острижены и борода также должна быть коротко подрезана.
В удовольствиях братья, по своим обетам, а именно по обету бедности, были ограничены. Устав запрещал охоту, и именно охоту с хищными птицами; даже брат не смел сопровождать брата, идущего на охоту с хищною птицею.

Братья рыцари.

Братья рыцари или орденские рыцари составляли первый, самый важный властительный класс орденских братьев, из них одних избирались высшие орденские сановники.
Кто хотел быть рыцарем, должен был отвечать клятвенно на следующие предлагаемые ему вопросы: 1) что он происходит из рыцарского рода и что его отец был рыцарем или мог бы быть им; 2) что он рожден в законном браке и 3) что он не женат; 4) что он не принадлежит ни к какому другому ордену и не принимал никакого посвящения; 5) что у него нет долгов, которых он не мог бы заплатить из своего имущества; 6) что он здоров и не заражен никакою скрытною болезнью, наконец, 7) что он никому, т. е. из тамплиеров, не сделал или не обещал подарка с целью сделаться членом ордена через его посредство. Когда все эти требования были удовлетворены, то кандидат должен был дать орденские обеты и тогда в собранном капитуле был торжественно принимаем в орден, причем магистр возлагал на него плащ брата рыцарей и препоясывал шнурком. Впрочем, принимаемый заранее должен был снискать звание рыцаря, так как орденский брат не мог быть пожалован рыцарем. Каждый брат рыцарь получал от ордена полное вооружение со всеми принадлежностями: щитом, мечем, копьем и палицей. В распоряжении его были три лошади и оруженосец для прислуги. Оружие должно было быть хорошее и прочное, но по возможности простое, без всякого украшения. Одеяние состояло из длинного, с вырезкою на верху, белого кафтана и особенно отличающего братьев рыцарей белого плаща, на котором на груди с левой стороны тамплиеры носили красный крест, которого нижний конец был длиннее трех других. На белом же плаще братьев рыцарей меченосцев был красный меч и над ним крест тамплиеров. Знак меча должен не только отличать братьев меченосцев от храмовых рыцарей, но и показывать, что они не подчинены последним.

Братья священники.

Для принятия в разряд братьев священников требовались те же условия, что и от братьев-рыцарей, за исключением только первого и четвертого, потому что им не нужно было быть рыцарского рода, но за то они должны были уже раньше принять духовный сан. Между обетами, кажется, также выпускался четвертый, о борьбе с неверными. Торжественному посвящению предшествовало чтение определенных псалмов.
Орденское платье, получаемое священником от магистра, состояло из узкого и застегнутого белого кафтана с красным крестом на груди. Бороду братья священники должны были брить. Они имели право только на кушанье и одеяние от ордена. Однако другие братья должны были особенно почитать их, они получали лучшие платья ордена, сидели за столом рядом с магистром и им прислуживали первым. Ни один брат не смеет исповедоваться у какого либо другого, а не орденского священника, и только от него может получить отпущение грехов.
От этих орденских священников, которые исполняли свою должность в орденских замках и домах, сопровождали членов ордена в походах, нужно отличать клириков, которые были назначаемы священниками в церкви, находившихся в орденских областях, и не должны были быть орденскими братьями.

Служащие братья.

Служащие братья ордена меченосцев в туземных хрониках и грамотах называются «servi fratrura militiae», а в своей совокупности называются «familia fratrum militiae», служащие братья назывались у тамплиеров «famuli» или «fratres servientes». При их принятии им предлагались те же вопросы, как и братьям рыцарям, они однако не могли быть рыцарского рода. Принимаемый должен был удостоверить, что он ни чей слуга или раб. После последовавшего принятия, они должны были поклясться в верности ордену.
Весьма вероятно, что и в ордене меченосцев, как и в ордене храмовых рыцарей, служащие братья разделялись на два подразделения: братьев оруженосцев , fratres armigeri и братьев ремесленников , fratres opifices. К первым принадлежали вероятно и часто упоминаемые у Генриха Латышскаго стрелки и арбалетчики братьев; к последним принадлежали менее почетные: кузнецы, повара, пекари и домашние слуги.
Одеяние служащих братьев состояло из кафтана (у оруженосцев — из кольчуги) темного, черного или коричневого цвета, тамплиеров с красным крестом; очень вероятно, что у братьев меченосцев также и в этом разряде прибавлялся меч. У каждого была в распоряжении лошадь, а у братьев оруженосцев легкое вооружение. Последние также ели за одним столом с рыцарями и священниками и во всех отношениях те обращались с ними как с братьями. Из них же братья рыцари получали оруженосцев, которые в военных походах ехали перед ними, везли их вещи и вели лошадей.

Собратья ордена.

Кроме перечисленных членов при ордене меченосцев, как и при тамплиерах состояли в виде собратьев «Confratres» и другие члены, не дававшие никаких обетов, но пользовавшиеся благодеяниями ордена. К ним же принадлежали вероятно встречавшиеся в виде исключений женатые братья. При принятии собратий не обращали внимания на звание поступавшего. Рижский бюргер имел даже право «отправиться в орден», если брал с собой все свое движимое и недвижимое имущество. Благодеяния или преимущества, которыми пользовались такие собратья, состояли главным образом в посещении богослужения в орденских церквах, именно в случае интердикта, в погребении на кладбищах ордена, в служении панихид и т. п. Вероятно таким собратьям не было запрещено выступать во всякое время из ордена, но затем вероятно следовало удержание части внесенного имущества.

Чины и должности ордена.

Орденский магистр.

Во главе ордена стоял орденский магистр, Magister fratrum militiae Christi, или сокращенно Magister militiae. Хотя Генрих Латышский упоминает о первом магистре братьев меченосцев, Венно, только в 1208 г., спустя 4 или 5 л. после основания ордена, однако не подлежит сомнению, что он был назначен главою ордена с самого учреждения его, потому что рыцарский орден, основанный по образцу тамплиеров, немыслим без верховной главы. Магистр выбирался орденскими братьями из числа орденских рыцарей; выбор не нуждался в утверждении. Местом жительства магистра была Рига. У него были в распоряжении четыре лошади, которых он мог себе выбирать, и для услужения оруженосец из дворянского рода. К нему назначался так же, как и великому магистру тамплиеров, орденский священник — «каппелан», который вероятно исправлял должность секретаря или канцлера и хранил орденскую печать. Печать изображала эмблему ордена: меч, над которым находился крест, и имела вокруг надпись: (S) D(omini) MAGISTRI ET FR(atru)M MILICIE CRI(sti).
Все братья были обязаны повиноваться магистру. Магистр вообще имел неограниченную власть, однако должен был в известных важнейших случаях следовать совету своего конвента или орденского капитула. У него не было ключа к сокровищнице ордена. Однако, ему было позволено делать подарки посторонним, то есть не принадлежащим к ордену лицам, умеренной ценности деньгами, оружием и доспехами, лошадьми и т. п.
На войне он имел власть полководца не только по отношению к орденским братьям, но он был также — по крайней мере со времени выбора второго магистра Волквина в 1208 г. — главнокомандующим всего христианского войска в Ливонии.

Орденские конвенты и капитулы.

Живущие в одном орденском доме или замке братья составляли конвент , во главе коего стояли проживавшие там высшие орденские сановники, или магистр, или попечители. Собрания братьев конвента, в коих обсуждались и решались дела ордена, назывались капитулами и происходили, как кажется, не регулярно и в определенное время, а по мере надобности. Орденский магистр не был обязан собирать всех братьев своего конвента на обыкновенный капитул, но мог выбирать тех, кого считал самыми способными и осмотрительными. Если же нужно было решать важнейшие дела, то он обязан был созывать все орденское братство для так называемого генерального капитула. К числу таких важнейших дел принадлежали: прием орденских братьев, назначение высших орденских сановников, отчуждение земель, предприятие военного похода и заключение перемирия или мира. Но и в этих случаях капитул не имел решающего голоса; напротив, орденскому магистру было предоставлено, по выслушании капитула, делать то, что он считал за лучшее и целесообразное.

Орденская область.

Ливовская рифмованная хроника, хроника Германа Вартберга и немецкая гохмейстерская хроника, а также большое число следовавших за ними летописцев указывают, что при самом учреждении ордена состоялись постановления или папы, или епископа Альберта, чтобы ордену была предоставлена третья часть или вообще часть завоеванной земли в наследственное владение. Правдоподобнее, однако же, и вернее подтверждаемый документами рассказ Генриха Латышскаго о том, что только в 1207 г., след., спустя несколько лет после основания ордена, когда увеличилось число его братьев, орден потребовал от епископа Альберта в награду за свою «работу» предоставить ему третью часть как завоеванной, так и еще подлежащей завоеванию земли.
Так как епископ Альберт и орден не могли придти к соглашению между собою на счет раздела земель, потому вопрос об этом разделе они представили на суд папы Инокентия III-го, который в 1210 году и присудил предоставить ордену треть уже завоеванной земли ливов и летов; на счет же земель, подлежащих еще покорению, орден обязан был условливаться с новоназначаемыми в те земли епископами, при чем за папою оставалось право на дальнейшие распоряжения. Сообразно с таким был предпринят прежде всего раздел земель ливов и летов, причем ордену досталась треть по левому берегу Аа до Двины. После учреждения дерптскаго епископства, ордену была уделена в 1224 г. половина земель, а именно западная часть епископства — местности Сакала, Нурмегунде, Moxa и половина Вайги. При основании эзельскаго епископства в 1228 г. орден получил от него третью часть земель, из коих некоторые находились на островах Эзеле и Моне, а остальные в Вике. Точно так же в епископствах семигальском и курляндском орден получил по трети их земель от каждого, однако о времени этого раздела, а также о положении и границах этих третей неизвество ничего положительного. Как бы то ни было, но орден получил более чем третью часть, около 36 проц. завоеванной земли, между тем как остальные неполные две трети были распределены между пятью епископами. Но еще более: в 1227 г. орден отнял у датчан эстонские округи: Гарриен, Вирланд и Иервен, из которых не дал ничего ни одному епископу, и этим самым распространил свою территорию до такого пространства, которое равнялось почти всем епископским владениям, вместе взятым. Орденския владения простирались от Финского залива и Наровы до другого берега Двины, большею частью в сплошных границах.

Внешние отношения ордена.

К епископам вообще.

Главная разница в политическом положении между орденом храмовников и орденом меченосцев состояла в том, что первый стоял вне всякой епископской судебной власти, второй же напротив — даже по отношению своей светской власти — был подчинен епархиальным епископам. Поэтому-то лишь только орден меченосцев окреп до некоторой степени, главное его стремление было направлено на то, чтобы освободиться от епископской зависимости. Это стремление скоро повело к обоюдным интригам, затем к разногласиям, и наконец после соединения меченосцев с могущественным тевтонским орденом, к окончательному разрыву, так как последнему, который до тех пор, подобно ордену храмовников, пользовался независимостью, было поставлено условием для слияния зависимость в ливонских владениях от епископа, как она существовала при меченосцах.
Почти непрерывная внутренняя вражда и скучные тяжбы перед императорами и папами составляют в течение более двух веков главнейшее содержание внешней и внутренней истории Ливонии. Об этих раздорах и тяжбах — подробности их здесь не уместны — упоминается тут лишь для того, чтобы заметить, что орденские летописцы, очевидно из желания доказать первобытную независимость ордена от епископов, даже превосходство первого над последними, представляют обоюдное отношение ордена к епископам ложно, даже вполне извращенно. В особенности они неправы, когда уверяют, будто орден тотчас же при своем основании получил часть земли в вечное, свободное владение, будто орден был принят под защиту (непосредственную) папского престола, будто епископ Альберт тотчас после основания ордена вступил в него членом.
Напротив отношение ордена к епископам, как описывается у современника Генриха Латышскаго и подтверждается другими документами, было совсем другого рода. Орден меченосцев получил во владение часть земли как епископский лен и должен был подчиняться епископам. И такое отношение должно было сохраняться не только к первому пожалованию, к епископу Альберту рижскому, но и к епископам дерптскому и эзельскому, и без сомнения также и к епископам семигальскому и курляндскому. Это отношение не было, как думают многие, отменено или изменено полученными орденом императорскими охранными грамотами и привилегиями. Напротив оно было вместе ясно перенесено и на тевтонский орден при присоединении к нему ордена меченосцев и впоследствии было неоднократно признаваемо первым. Только в 1360 г. архиепископ рижский отказался от своего ленного главенства над орденом. Такой же отказ, без сомнения, последовал единовременно, если еще не раньше, со стороны остальных епископов, хотя об этом и не сохранилось доказательств, засвидетельствованных документами.

Отношение к папе.

Несравненно большее политическое влияние, чем император, на Ливонию имели вообще папы. Ко времени основания ордена меченосцев, при папе Иннокентии III-ем, римский престол достиг высшего пункта своей власти и могущества. Папа вообще считался не только духовным, но и светским главою над всем христианством. Но в особенно тесное отношение к нему стала Ливония при обращении ея в христианство. Его старания способствовали больше всего к введению в этом крае христианства; новые землевладельцы были исключительно духовного звания; епископ Альберт посвятил всю Ливонию пресвятой Деве Марии. Папа вследствие этого считал себя настоящим главным властителем страны и объявил Ливонию собственностью римского престола. Поэтому все спорные вопросы, особенно между орденом и епископами, обращались к его папскому судилищу: папа решал споры или непосредственно сам, или же через своих легатов — и эти решения составляют основу всего политического устройства страны.

Соединение ордена братьев меченосцев с тевтонским орденом.

К концу третьего десятилетия XIII-го века орден меченосцев достиг занятием датской Эстонии высшей точки своего могущества, но вместе с тем увеличилось и число его врагов. Прежде всего орден должен был ожидать нападения сильной еще в то время Дании и нового отнятия Эстонии; на восточной границе русские ждали только удобного случая, чтобы возвратить отобранную у них часть земли эстов и летов, на юге куры и семигалы не были еще окончательно покорены, а за ними хищный народ литовцев грозил своими опустошительными набегами. Эти опасности — не мало увеличивавшаяся ненадежностью побежденных туземцев, особенно эстов — побудили орденского магистра Волквина, вероятно уже в 1231 году, к решению предпринять соединение своего ордена с тевтонским орденом, который именно в то время предпринял завоевание Пруссии. Переговоры об этом, однако, затянулись на шесть лет, задержанные отчасти разными сомнениями великого магистра тевтонского ордена, Германа Зальца, отчасти же, и главным образом, мерами, предпринятыми против меченосцев королем Вольдемаром II датским. Только роковое поражение меченосцев, которое они потерпели от литовцев при Сауле в Курляндии 22 сентября 1236 года, решило дело. 12 мая 1237 года в Витербо папой Григорием IX-м совместно с великим магистром Германом Зальца, совершен был торжественный акт слияния ордена братьев меченосцев с тевтонским орденом, причем папа освободил двух присутствовавших рыцарей меченосцев от устава их ордена, велев им снять прежнее орденское одеяние и надеть белые плащи с черными крестами тевтонских орденских рыцарей.
Так орден меченосцев, как самостоятельное учреждение, кончил свое существование после почти тридцатитрехлетнего знаменитого бытия.†