Степной-Спижарный Константин Иванович. Комдив (1935). Русский. Член ВКП(б) с 1918 г.
Родился в августе 1896 г. в г. Москве в семье профессора Московского университета. В 1915 г. окончил гимназию, а в 1916 г. - Павловское военное училище. Участник Первой мировой войны. Последний чин в старой армии - штабс-капитан.
В Красной армии с 1918 г. Участник Гражданской войны. Воевал на Восточном, Северо-Западном, Западном и Южном фронтах. В ходе войны занимал должности: в 1918 г. - командующего группой войск 5-й армии; в 1919 г. - начальника 2-й Тульской стрелковой дивизии (май - сентябрь 1919 г.), командира бригады в 55-й и 9-й стрелковых дивизиях, командира бригады 8-й кавалерийской дивизии; в 1920 г. - командира бригады и начальника 11-й кавалерийской дивизии (февраль - апрель 1920 г.), командира Особой бригады при РВС 1-й Конной армии. Из приказа Реввоенсовета Республики № 182 от 29 мая 1921 г.: «Награждается орденом Красного Знамени командир бригады при РВС 1-й Конной армии тов. Степной Константин Иванович за то, что в 1920 г. в боях на белопольском и врангелевском фронтах неоднократно отбивал атаки противника на пункты расположений РВС и штаба армии...» В боях был дважды ранен.
После Гражданской войны на ответственных должностях в кавалерии, автобронетанковых войсках и военно-учебных заведениях РККА. В 1921-1922 гг. - слушатель Высших академических курсов при Военной академии РККА. В 1922- 1924 гг. - командир 6-й отдельной Алтайской кавалерийской бригады. С марта 1924 г. - командир 8-й Минской стрелковой дивизии. С мая 1925 г. - командир 7-й Самарской кавалерийской дивизии. С марта 1926 г. - начальник Казанской объединенной военной школы. С ноября того же года - военный руководитель Николаевского института народного образования. С октября 1927 г. - военный руководитель Тверского педагогического института. В1929 г. окончил КУВНАС при Военной академии имени М. В. Фрунзе. Затем (до февраля 1932 г.) занимал должность начальника штаба 8-го стрелкового корпуса. С февраля 1932 г. - начальник 1-го отдела Управления механизации и моторизации РККА. Затем работал инспектором и старшим инспектором автобронетанковых войск РККА. С сентября 1935 г. - помощник начальника Автобронетанкового управления РККА.
Награжден орденом Красного Знамени (1921. Знак ордена № 4292).
Арестован 6 декабря 1937 г. Военной коллегией Верховного суда СССР 29 июля 1938 г. по обвинению в участии в военном заговоре приговорен к расстрелу. Приговор приведен в исполнение в тот же день. Определением Военной коллегии от 22 сентября 1956 г. реабилитирован.
Черушев Н.С., Черушев Ю.Н. Расстрелянная элита РККА (командармы 1-го и 2-го рангов, комкоры, комдивы и им равные). 1937-1941. Биографический словарь. М., 2012, с. 282-283.
*Легенды и сказания, вошедшие в указанную книгу, были собраны автором в период 1904-1915 гг.*
СУРКИ.
Солнце давно уже сожгло всю траву. И киргизы с кибитками спустились к берегам речки, которая весною была так грозна и широка, а теперь ее местами можно было перешагнуть, местами же она совсем зарывалась в пески и пропадала для глаз. Угрюмые горы-холмы, однообразные, без вершин, без единого кусточка растительности вперемежку, то красные, то желто-белые, раскинулись с правой стороны речки, а с левой была ровная, как доска степь. Горы ждали еще предприимчивых людей, которые бы жадной стаей обсыпали бы их, врылись бы внутрь и растерзали, разворочав и вытащив все их несметное богатство, которое они хранили до сих пор, как скупцы.
А им, горам, было бы радостно-любо, что вот, наконец, и они дождались своих любовников. Не пропадать же зря их сокровищам накопленным в течении многих веков.
Степь думала иную думушку. Она вся словно ушла в воспоминания, как будто припоминала то прошлое, когда по ее груди мчались вольные орды полчища искателей лучшего. Разве мало их успокоилось в ее недрах? Безвестные всеми покинутые, герои, дерзновенно хотевшие иной доли. А теперь – почему теперь стало так пустынно, почему не скачут арбы, не ржут кони, не поют песни люди,- где они? Или и в самом деле забыли про нее, сбившись в кучу, в огромных ящиках-домах, наблюдая природу только на электрических экранах и думая, что в одном этом только и есть красота?
Я сижу и пью чай в прикуску с жареным пшеном вместо сахара. Полог моей юрты приподнят и осенний прозрачно-чистый воздух охватывает меня всего. Тишина вокруг такая, что кажется будто на многие сотни верст все умерло. Только изредка где то раздастся крик верблюда, где то прокричит возвращающаяся на юг стая журавлей и свиснет зверек. Все это быстро доносится до нас. Сама – тут же, воткнув в землю около юрты колышки и проворно бросая между ниток челнок, ткала. Сам облизывая с ложки пшено, пил чай так же, как и я. Хозяин бедный. Все его имущество – сундук, уже считающий за собою много лет и служащий в настоящее время мне сиденьем. (Сам он сидит сложив ноги калачиком прямо на земле). Юрта много раз чиненная. Хозяйство – два телка, коза, собака и жена; лошади и той не было. Когда то, давным-давно, и у него, как и у большого бая-богача, были табуны верблюдов и лошадей, и стада овец; было четыре баранчука (дети) и пять жен. Но это когда то. Теперь же он пасет скот у станционных служащих по рублю с головы в год, а голов то всего сорок, вот и вся добыча. Конечно, можно бы и на поденную ходить, было бы прибыльней, но он уж очень не любит лопат, молотков. Чувствует к ним прямо физическое отвращение. Он любит вот эти горы, эту бегущую по галечкам, прозрачную как воздух речку. Любит наблюдать вокруг (а киргиз видит на целые десятки верст), как живет-дышет степь. Кисти маленьких рук у него и до сих пор нежные, а сам он не смотря на свои шестьдесят лет, имеет на лице гладкую, хотя и загорелую кожу без морщин. И на коня он сейчас может сесть, и так проехать, что никто не упрекнет его в том, что он не казак (всадник). А то, что случилось с ним, так разве он в этом виноват?
Это было давно.
Раз осенью он увидел сурка и так, для забавы, давай за ним скакать. Нагнал. Вздумал убить чтобы женам подарок сделать. Колотит кнутовищем, а он, сурок, встал на задние лапки, а передними слезы утирает и плачет, как маленький ребенок. Чудно ему стало. Но все-таки убил сурка, везет в юрту и хвалится женам. А старшая, что умерла вместе с другими (эту, что сейчас ткет, он после взял), и говорит: «пропали и мы теперь, пропала и наша жизнь. Сурка убить, что убить человека. Он когда то раньше, в давние времена, жил здесь, как и мы, человеком». И рассказала она ему такое предание.
В давние времена от Эмбы до Урала было много киргиз и много было у них всего – скота, и баранты. Да прогневали те киргизы Аллаха – послушали чужого, откуда то издалека пришедшего человека, который сказал: «если степь косить, то ковыля хватит на всю зиму и табуны верблюдов, лошадей и баранты не надо будет гонять по степи, и сами будете сидеть на одном месте всю зиму, как большие ханы».
Удивились, соблазнились и стали они резать, приготовляя ковыль в запас. А с давних пор, от предков к предкам, было заповедано-заказано, чтобы ковыль степи никогда не резать и запаса из него не делать, иначе киргиз не будет киргизом.
Ну, порезали ковыль, Аллах и прогневался. Пришла осень, зима и послал в наказание за ослушание гололедицу. А потом метели, бураны. Конечно, разве на всех киргиз напасешься ковыля? Все, что заготовил – враз и стравили. Настиг азялль (смерть). Пал весь скот. Пришла очередь за киргизами. Они поняли это и давай просить Аллаха. Долго просили. Услышал он и послал через шамана свой голос: выбирайте или азялль (смерть), как скоту ихнему, или гумэр (жизнь), но только не киргизами, а в виде зверей.
Конечно выбрали жизнь, но не большими зверями,- большим все равно негде прокормиться и не маленькими,- маленьких все кто хочет, обижают, а чтобы житье их было степное, как сейчас они живут.
Аллах так и сделал. Взял и превратил их в такого зверька, что они живут с запасом всю зиму.
- Разве плохо быть сурком? – бросил на меня свой детский испытующий взгляд киргиз.
Ну, выбрали и попросили, чтобы сделал их Аллах сурками. Лучше жизни сурка нет другой. Сурку больше дано, чем киргизу. Он режет сам для себя ковыль про запас и полеживает всю зиму в теплой норке.
И теперь, когда Аллах посылает гололедицу, когда кормить скот нечем, подходит смерть, киргизы молят Аллаха, чтобы он избавил их от смерти и обратил их в сурков.
- Вот и ко мне пришла гололедица,- сказал киргиз,- скот взяла и обратила в снег и унесла вместе с бураном, а баранчуки (дети) и жены остались живы и стали сурками. Это они свистят, слышишь?
И киргиз остановился прислушиваясь.
Эмба, светло-прозрачная Эмба, бежала по галечкам, упираясь справа в горы, а слева теряясь в ровно-гладкой, без конца и края степи, охваченной осенним разреженным воздухом. Ни одной травки, ни одного возвышения! Сквозь приподнятый полог по-прежнему изредка доносятся звуки, которыми дышит степь. И мне вдруг показалось, что встали и посвистывают все те, что превратились в сурков. С такими же узенькими глазками, такие же гладко-желтые, как и киргизы, также как, и все живущие, жаждущие, хотящие жизни!
Николай Александрович Афиногенов (1878-1947) писал под псевдонимом Н. Степной. Был репрессирован.
Спасибо Ирине (Ирина) и Владимиру за предоставленный материал.
АФИНОГЕНОВ Александр Николаевич (1904–1941)
Русский советский драматург. Родился 22.3(4.4).1904 в Скопине Рязанской губернии. Член КПСС с 1922. Окончил Московский институт журналистики (1924). В 1924 опубликовал первую пьесу « Роберт Тим » . В ранних пьесах Афиногенова (« По ту сторону щели » , « Малиновое варенье » и др.) сказалось воздействие эстетических принципов Пролеткульта с их упрощённостью образов. Освобождение от схематизма заметно в пьесе « Волчья тропа » (1928). Пьеса « Чудак » (1929, пост. МХАТ 2-й) - одна из первых советских пьес о строителях социализма, о борьбе против бюрократов и делячества; в ней созданы психологические, реалистические образы. Пьеса « Страх » (1930), посвященная теме идейного перевоспитания старых и формирования молодых учёных, отличается остротой проблематики, драматизмом конфликта, тонкостью психологического анализа. В начале 30-х гг. Афиногенов был одним из руководителей РАППа. В работе « Творческий метод театра. Диалектика творческого процесса » (1931) сказалось увлечение рапповскими лозунгами. В 30-е гг. созданы пьесы « Далёкое » (1935), « Салют, Испания! » (1936), « Мать своих детей » (1939). Красоте внутреннего мира, светлой юности посвящена лирическая комедия « Машенька » (1940). Был главным редактором журнала « Театр и драматургия ». С начала Великой Отечественной войны Афиногенов возглавил литературный отдел Совинформбюро. В сентябре 1941 закончил пьесу « Накануне » - о борьбе советского народа против фашистских захватчиков. Афиногенов внёс значительный вклад в разработку современной темы в драматургии, в развитие жанра психологической драмы и лирической комедии. Погиб при налёте вражеской авиации на Москву 29.10.1941.
БСЭ
АФИНОГЕНОВ-СТЕПНОЙ Николай Александрович (1879–1947)
Публиковался под псевдонимом Н.Степной, настоящая фамилия - Афиногенов. Писатель, журналист. Родился 8.10.1878 в Наровчате Пензенской губернии. С 1906 жил в Оренбурге. Организатор газеты «Простор» в Оренбурге (1906). В июне 1917 был избран членом ВЦИК, участвовал в штурме Зимнего дворца. В 1922 переехал в Москву. Состоял членом писательских организаций « Кузница » и ВАПП. Автор романов «Пролетарии», «Сказки степи», «Семья», «Перевал», «Плотогоны». Много путешествовал по степям Средней Азии и Урала. В ряде произведений показан быт, нрав и фольклор кочевников и казаков, этнографические детали. В 1927 - 29 вышло полное собрание сочинений в 10 томах. Скончался 25.6.1947 в Москве.
Вместе с
А.Н.Афиногеновым и Н
.А
.Афиногеновым-Степным
похоронены:
Афиногенова Евгения Бернардовна
(1905
–
1948),
жена А.Афиногенова, трагически погибла;
Афиногенова Джоя Александровна
(1937
–
1966);
Афиногенова Антонина Васильевна
,
урожд. Фессалоницкая (1879
–1974),
учительница начальной школы, жена Н.Афиногенова-Степного.
А.Н. и
Е.Б.Афиногеновы родители
Настоящее имя:Жанат Касабеков.Писателем он стал 10 марта 2007 года. Где-то к полудню. Тогда Жанат Касабеков решил, что нельзя все время откладывать главное дело жизни, что 29 лет - тот возраст, когда надо наконец-то сесть и написать книгу. Теперь для россиян он - Аркадий Степной, автор уже трех книг фэнтези. Для казахстанцев - чудаковатый соотечественник, непонятно ради чего бросивший приличную работу. Хотя, если честно, казахстанцы ничего о нем не знают.
Будоражить семью Жанат не стал, он как раз приболел, и недомогание плавно перешло в творческий отпуск. Домочадцы сначала решили, что Жанат просто устал, вот отдохнет месяц и снова начнет работать, в смысле уходить из дома по утрам и регулярно приносить деньги. Но спустя некоторое время родители заподозрили подвох, поскольку сын по-прежнему сидел и писал.
Жанат Касабеков о себе:
Уже начав работать над второй книгой, - я поразился собственной смелости, ведь писать начал, не имея ни четкого сюжета, ни представления, о чем хочу рассказать. Знал только, что это будет фэнтези. Жена все понимала, а вот со стороны родителей был некоторый прессинг. По крайней мере до тех пор, пока я не дал отцу почитать то, что получается. Вот тогда уже он сказал всем, чтобы меня не трогали и позволили работать.
Мои университеты - работа на базаре. Окончив школу, я пошел работать на рынок «Тастак» помощником кладовщика. Это сейчас базар изменился, а в лихие девяностые в каждом ряду сидело по академику и у многих было не одно, а несколько высших образований.
Родители конечно, мечтали, чтобы я продолжил обучение, но в те времена работать на базаре было очень круто. Тогда думали: если заработал, добыл деньги для семьи - значит, и молодец. Так что на сидящих за прилавками смотрели с уважением. На базаре я заработал себе на первый компьютер, а уже в процессе бесконечных починок стал мастером-самоучкой. Потом мы с братом открыли компьютерный клуб. В итоге меня уже приглашали работать именно как компьютерщика. Так что я мог бы зарабатывать гораздо больше, чем сейчас.
Если мой гонорар за первую книгу разделить на те полгода, что я ее писал, то оклад будет примерно такой же, как у дворника. Если честно, я забыл, как выглядят деньги. И если у меня есть тысяча тенге, которую я могу потратить на себя, то чувствую себя просто богачом. На самом деле писатель живет с дополнительных тиражей. Если ты напишешь десяток книг, а 2-3 из них за год будут переизданы - значит, уже можно неплохо жить.
Закончив первую книгу «Путь Безнадежного», нашел названия нескольких издательств по книгам на полке, затем через Интернет узнал их электронные адреса и послал рукопись в электронном варианте. Оставалось только ждать ответа... Тот месяц тянулся бесконечно. Потом мне позвонили из российского издательства «Альфа-книга» и вскоре и подписали контракт. Это оказалось совсем нетрудно.
Я бы с удовольствием напечатался под собственным именем, но мне деликатно и мягко порекомендовали найти псевдоним, поскольку на российском рынке лучше будет продаваться автор с привычной уху россиянина фамилией. По этому поводу мы собрали семейный совет.
Мне было важно, чтобы книгу издали. Хотя прикрываться выдуманной фамилией для меня как-то неловко. На семейном совете мы выбрали и фамилию - Степной, и имя - Аркадий, так моего деда звали на фронте, когда он воевал. Это единственный псевдоним, который моя душа приняла.
Еще я ждал, что меня попросят изменить имя моего главного героя Рустема и убрать из текста Алматы, заменив на более знакомый россиянам город. Но этого не предложили.
Маститые литераторы и критики не особенно жалуют детективы и фэнтези… На то они и литераторы, я себя к таковым не причисляю, поскольку не читал Ницше и подобных товарищей, не оканчивал филфак и не собираюсь этого делать. Искусство ради искусства - это неплохо, но так получилось, что и на базаре, и на остальных работах я общался с простыми ребятами, которые тоже любят читать книги. И что плохого, если я могу написать на понятном им языке о патриотизме, о том, что деньги не главное, что война - это плохо? Мне кажется, что в Казахстане сейчас очень мало искусства для масс. Поэтому нас давят и Голливуд, и российское кино, и иностранная книжная продукция. Если бы у нас была обратная ситуация, я бы, наверное, первый сказал: ребята, хватит, пора замутить что-то высокохудожественное.
